Гопник девушка: История «Девушка и гопники»

История «Девушка и гопники»

— Здравствуйте, девушка, познакомимся, пообщаемся-прогуляемся?

— Здравствуйте. Если ответите на три моих вопроса, идет?

— Да легко, спрашивайте!

— Что такое экстерриториальность? Кто такие малые голландцы? Что такое горизонт событий?

— Что? Тест на интеллект, представь, Серый! Первое — дипломатический термин, что-то вроде дипломатической неприкосновенности, но не для лиц, а для территорий, объектов разных, машин, формально, например, автомобиль посла считается территорией другого государства, ну, там, досматривать нельзя, проникать и прочее. То же со зданием посольства. Малые голландцы —это семнадцатый век, пейзажи, портреты на темном фоне, реализм, естественно. Малые — на фоне Рембрандов всяких они бледновато выглядят, но вообще на уровне.

— Димон, ну они для квадрата рисовали, чтоб дыру в обоях заделывать, утилитарное искусство. Деловые заказывали, ширпотреб всякий.

— Ты не попутал ничего? Ты изобрази сначала хоть стакан, потом про утилитарное искусство поговорим.

— Слышишь, не обостряй…

— Извините, я…

— Ой, девушка, извиняемся, извиняемся, это, да, ну вот, гравитационный радиус, ну за астрофизику особенно там не знаю, можно я сейчас один звоночек сделаю Сиплому, уточню? Что вы смеетесь, я представление имею, но термин надобно уточнить.

— …

— Але, Сиплый! А кто это? Марь Семенна здрассте, а Олежа дома? Спит? Ой, а сильно спит? Ага, понял, только лег. Не шумел? Марь Семенна, такой вопрос, вы извините, я Сиплого, извините, хотел Олега спросить, может, вы знаете? Ага, вы там не слыхали случайно, по излучению Хокинга никак теоретически/экспериментально, пока нет подтверждений? Ага, ага, я-я-ясненько, ну ладно спасибо. А? Да мы только пиво, Марь Семенна, вы же нас знаете. Не-е, не будем!

— В общем, горизонт событий — это сложно, если в общем рассказывать, врать не буду, ну чисто для сколлапсировавшего объекта — гравитация настолько сильная на конкретном, типа, расстоянии, что никакая информация от объекта на волю уже не поступает, все в него валится, из него — ничего. Кванты света и прочая электромагнитноволновая ерунда — не излучается.

— Пожизненный, особый режим. И только к воротам подошел — ВОХРА выбегает и беспредельно затаскивает на нары и все, до конца там.

— Все как Серый говорит. Вот, ворота и запрет — это и есть горизонт событий, и не писем наружу, ни газет — все кум под себя подмял. Но, есть такая штука — излучение Хокинга. За запреткой, из ничего, из вакуума внутри зоны вдруг рождаются пара — “мент-пацан”, но из-за туннельного эффекта, пацан за забор попадает на свободный воздух, а мент в зоне остается, ха-ха.

Квантовая лабуда эта, не верю я в нее до конца. Осознать трудно. Но если правда это, да и по всем законам — не бывает беспросветки, воля всегда светит пацану — то никаких горизонтов событий нет физически, коллапсар излучает все же доляну малую. Ну вот, типа все. Ну я слабо понимаю в теме, я обозначил сразу.

— Меня Лена зовут. А вас, Дмитрий и Сергей? Это “Жигулевское” у вас? Можно я глотну?

Поделитесь этой историей с друзьями!

из adfave.xyz

Как выглядят гопники разных стран / AdMe

Об этом мало кто задумывается, но гоп-культура поистине разнообразна в своем проявлении.

Мы в AdMe.ru решили провести экскурсию в этот дивный социальный слой.

Франция — Ракаи

Ракаи, как истинные французы, обладают совершенным вкусом. Они носят только Lacoste, любят барсетки (тоже, конечно, Lacoste) и видят вершину человеческого вкуса в заправленных в носки штанах. Тусуют они в основном на пригородных железнодорожных станциях: собираются стаями, слушают музыку с телефона, зажимают девушек, прессуют додиков и воруют сумки — причем не только Lacoste.

США — White trash

Не будем упоминать чернокожих гэнста в мегаполисах, поговорим за провинцию: для всего маргинального населения там существует понятие «white trash» («белое отребье»). Внешне они напоминают слегка спившихся скаутов на пенсии. В основном безработные и живут в трейлерах. Любят мирно посидеть с кентами, выпить, по ситуэйшну решить, устроить ли драку, прессануть ли лохов или прошмонать чужие жилища.

Англия — Чавы

Чавы обитают на районах бедного английского пригорода — лондонский движняк не для них. Взрослые особи чавов выглядят как типичная шпана: спортивки, бритые головы, сига в зубах, стаканчик в руках. Занятия тоже типичные: разводят на бабки, шухерят район, любят испить святую воду в общественных местах, побазарить за бытие, порефлексировать — кайфуют, в общем.

Япония — Янки

Янки — это четкая японская молодежь рабочего класса. Они, конечно, не такой блатной масти, как якудза, но при этом не тушуются, увлекаются хулиганством, вандализмом и в целом шумным относительно культурных японцев поведением. Несколько примечательных фактов: сидят на кортанах, слушают японский гангста-рэп (что само по себе увлекательно — видимо, про тяжелую жизнь на саке), увлекаются мотоциклами и красят волосы в блонд.

Индия — Тапори

Тапори — это бодренькая уличная шпана в Мумбаи. Их девиз: «Получить с лоха — святое дело». Поэтому основная их работа — развод туристов. В свободное время они перебарщивают с гелем для волос, шопятся в лавках с цепями и золотыми зубами, флиртуют с девушками при помощи свистков вслед и мечтают стать звездами Болливуда, который, кстати, в своих фильмах активно использует их гротескный имидж.

Испания — Кани

Южно-испанского гопника вычислить легко: он выглядит так, будто только что ограбил ломбард (кольца, золото, все дела), громко слушает треки с телефона в транспорте, на нем футболка и распахнутая парка с солнцезащитными очками при любой погоде. Если вдруг кани обладает накачанным прессом, то футболку из предыдущего описания убираем. По жизни они бодренькие, двигаются по совести, в случае чего могут нехило так навести кипеж — экстраверты, в общем.

Ирландия — Нэды

Нэды промышляют в дебрях бедных спальных районов Ирландии и, в отличие от своих английских собратьев, эти джентльмены выделяются повышенной агрессивностью и алкоустойчивостью. Их униформа — спортивный костюм, нож и меланхоличное лицо. Их деятельность — выражение своего почтения лохам с района при помощи уничижительных шутеечек и насилия.

Израиль — Арсы

Арсы являются поистине парадоксальным явлением на небосклоне гоп-культуры: дело в том, что они в большинстве своем религиозны. Поэтому зачастую вместо кепарей вместе со спортивным костюмом они надевают национальный головной убор. Остальное по сценарию: кипеж в общественных местах, приставания к девушкам, сабвуферы на полную мощность, израильский рэп, алкоголь и обилие золота.

ЮАР — Зефы

«Зефами» некогда называли относительно обеспеченных, но необразованных юарских нуворишей, ездивших на Ford Zephyr. Потом они нехило так деграднули, но по сей день стараются демонстрировать стиль и богатство. Чтобы вы понимали, «стиль и богатство» — это, например, тюнингованная мехом машина. К слову, настоящих зефов вы можете наблюдать в лице участников известной группы Die Antwoord.

Россия — Гопники

Русский гопник традиционный — это мелкий хищник околоуголовного мира, который любит поговорить с представителями более слабых каст на тему их негетеросексуального самоопределения и, в зависимости от манеры ответов оппонентов, в любом случае отжать деньги или же проявить уважение и, по обычаю, воздействовать физически. Изюминка: знаменитый на весь мир славянский присед.

Благодарствуем за внимание!

Куда делись минские гопники — The Village Беларусь

«Слышь, пассажир, сигарету мне вкусную быстро!», — говорили во дворе пацанчики в спортивных костюмах и остроносых туфлях. Ребята, чей стиль жизни определялся тремя буквами «э» в названиях непременных атрибутов: кэпка, сэмки, барсэтка. Их называли гопниками. Но сейчас их как будто не видно на наших улицах. Так ли это? Гопники затаились, растворились или просто прекратили существование, как эмо? The Village Беларусь пытался отыскать следы пацанчиков на столичных улицах.

Гопники были очень активны на улицах в лихие девяностые: по городу тут и там промышляли «братки» с тюремным прошлым, а не самые благополучные ребята во дворах стремились им подражать: быть рэкетиром — круто, вырасту — буду, как они. Начинали с тюремного жаргона и мелкого вымогательства: «Есть чо по мелочи?», «Слышь, пассажир, закурить есть?» и так далее. Очень часто любой ответ атакуемого прохожего парировался фразами «Ты че такой дерзкий?», «Ты че без шапки?» или просто «И че?», — после которых, как правило, происходило «отжимание» ценностей, а то и драка.

В начале и середине нулевых гопники все еще были активны на улицах, однако с развитием интернета про них узнали не только жильцы ближних районов, но и жители благополучных кварталов. Появляются советы по борьбе с гопниками, видеоролики «кто такие гопники», «как поставить гопника в тупик», «один против четырех гопарей» и так далее. Многие запомнили, что на вопрос «Ты кто ваще по жизни?» надо отвечать «А ты с какой целью интересуешься?».

Появляются паблики про гопников разных городов, в интернете высмеивают тех, кто носит «треники» и слушает «хардбасс».

А где же сейчас минские гопники? Блогер и медиатренер Денис Блищ пишет:

«В Минске практически перестали встречаться гопники — те грубые ребята из спальных районов со специфическим тюремно-пацанским мировосприятием. Гопники не исчезли полностью как класс, но их ряды заметно проредились по сравнению с девяностыми. Бывшие гетто — заводские окраины — стали просто окраинами, а на их улицах можно встретить кого угодно, а вот гопников почти не осталось».

Денис выделяет такие причины упадка популярности гопников: в столицу стало приезжать меньше приезжих; работа на заводе и учеба в ПТУ уже не столь популярны, что ранее; вырос уровень жизни — и нет особой нужды отжимать мелочь и телефоны; интернет открыл людям глаза на жизнь. Наконец, просто сменилась мода, ушло течение.

Подмечают, что часть гопников вымерла в прямом смысле, да при этом еще и не оставила потомства. Часть превратилась в футбольных фанатов-хулиганов. Часть других отправилась по зонам и оттуда ухитряется руководить малолетками — даже в Беларуси проявились последователи движения АУЕ («арестантский уклад един» или «арестантское уркаганское единство»).

Другие люди считают, что гопники пошли выплескивать агрессию в компьютерные стрелялки и тематические паблики в социальных сетях; что гопники стали бояться вездесущих камер наблюдения и потихоньку сникли; кто-то считает, что гопники сменили «адидасы» на «нью-бэлэнсы», подвернули штанины и превратились в малолетних хипстеров.

Кто-то считает, что гопники перешли в иную культурную плоскость и стали клауд-рэперами. Теперь они, по сути, ведут тот же самый «базар», но делают это со сцены: рассказывают про «я е**л твою телку», про бургер, про «ты не сумел, но я дико отымел» и «ровно пять минут назад я прикурил огромный блант».

А еще есть мнение, что гопники никуда не делись, просто сменили образ жизни и действий. Подросший в целом уровень жизни позволил многим вчерашним гопникам пересесть с «кортанов» в автомобили и доказывать свою правоту уже на дорогах: отжимать полосы, играть в «шашечки», да и просто ездить по пешеходным дорожкам и парковаться на газонах. Например, в апреле прошлого года водитель на Volkswagen Touareg сначала покатался по зеленой зоне на улице Голубева, потом стал наезжать на парня, который снимал это на видео, а в довершение всего снял штаны и показал на камеру зад. А вот история посвежее: в Дрогичине местная молодежь решила показать автору видео, как себя правильно вести на дорогах. Пятеро избили водителя — теперь ждут суда.

— Я живу тут с 1990 года, а до того, еще когда был малым, — на Васнецова. Да и потом бывал там нередко, жил по неделе-полторы. По сути, у нас — тот же гопнический район, что и Автаз-Шарики-Тракторный.

Напрямую я не встревал в эти тусовки гопников, меня как-то больше интересовали поездки по городу, автобусы и все такое, так что во дворах у нас я не тусил. Да, сидели компании — в частности, у нас на большом крыльце, они вообще разбомбили весь подъезд нового дома за 90-91 год. Но так, чтобы вот я натыкался на них и это представляло угрозу отжатия ценностей — нет. Опять же, я просто был в параллельном мире от них.

Мои одноклассники — да, имели разные стычки: вокруг были скины, фаны разных футбольных клубов («Торпедо» и «Динамо», помню, враждовали). Из рассказов людей постарше лет на 7–10 знаю, что были большие бойки: одна Ангарская на другую, Чижовка на Ангарскую и так далее, — это, вероятно где-то 1989–1993 годы. Но, с большего, вся эта черная движуха заключалась в тупом стоянии под универсамами «Байкальский» и «Заводской», под магазином на Илимской; в тусовках под беседками детских садов. И, конечно, в бухании чернила и водки из пластиковых баночек (сейчас в такие разливают сметану) в нашем лесу.

Лесопарк Ангарская-2 был построен в 1995–1996 годах и разгромлен этим быдлом за пару лет.

Вот эта бухательная часть никуда и не ушла особо. Да, кто-то из Северного посёлка сторчался раньше времени наркотой — так, целый дом на Илимской, 29 считался наркоманским; кто-то стал старше и продолжает квасить, еле двигаясь; пришли и новые силы моего возраста. Какой-то опасности я в них не вижу уже ну лет 15, наверное. При том, что живу параллельно с бухарьем и не общаюсь с ними, хотя эти кадры буянят и на этаже, и в том числе у меня за стеной.

— Так как я «понаехавшая», то успела пожить сразу в нескольких районах Минска с плохой репутацией, в том числе и в Серебрянке. На Плеханова я провела около года, пока в 2015–м хозяин не выселил всех на мороз. Но за это время я смогла познакомиться с местными обитателями, с так называемыми «гопниками» — тоже.

Я взяла это понятие в кавычки, так как, по моему мнению, оно уже не отвечает изначальному смыслу слова.

Гопники трансформировались из классических пацанчиков на кортанах в ребят в модных плащах.

По крайней мере, об этом говорит мой опыт.

Помню, в свой первый день в Серебрянке я тащила чемоданы на квартиру, когда меня тормознули четкие ребята: «Девушка! Девушка! Давайте дверь подержим! Давайте поможем донести, вам же тяжело!» — «Да спасибо, не надо», — проблеяла я, решив, что таким способом у меня хотят украсть набор постельного белья и коллекцию кастрюль. Но на самом деле это были воспитанные ребята из соседнего дома. Пускай они и носили спортивки и собирались по вечерам у магазина «Полесье», зато не бухали на лавках, как местные синяки, и были готовы помочь донести пакеты из магазина.

Докопались до меня только однажды. Я шла домой с рюкзаком на спине, а на крыльце стояли, как говорит моя бабушка, «прилично одетые ребята». Я не успела открыть дверь, как ощутила сильный рывок и чуть было не навернулась со ступенек: один из парней решил ради прикола дернуть меня за рюкзак. Вышло довольно глупо: никак не ожидаешь настолько детской выходки от парней лет 20 в чиносах, а не «адидасах».

Возможно, все дело в том, что я выглядела вполне обычно, стандартно, по беларуским меркам. Зато мой друг с розовым ирокезом отгребал от жителей Серебрянки постоянно. С ним невозможно было выйти на прогулку по району — нам в спину неслись замечания от парней, работяг средних лет и даже бабушек. Так что гопником может быть даже бабуля, которая говорит: «Што за папугай».

— Пару раз ко мне подходили и интересовались, с какого я района — и, соответственно, требовали денег, сигарет, еще что-то, может, я даже получал за это. Это конец девяностых, я учился в старших классах и был патлатым. Было всегда стремно и неприятно. Дело в том, что моя школа была в другом районе, надо было идти 20 минут пешком — и я мог отхватить и там, и тут.

Интереснее времена настали, когда я стал постарше, на районе появились скины. У нас дома проходили разные вечеринки, и до закрытия «Первомайского» универсама народ ходил за «догонкой». Народ весь был волосатый, после возлияний довольно веселый уже. Мы ходили через площадку у хозяйственного магазина, где сейчас елку ставят. И там было местечко, где всегда тусовались гоповатые ребята, причем их всегда было много. Так что там не стоило ходить в одиночку — надо было идти «внесколькером», потому что отхватить можно было на раз-два. А волосатые отхватывали даже группами, хе-хе-хе. Верхом наглости было, когда друзья прошли мимо этих пацанчиков в одинаковых оранжевых шортах-труселях. Ну, туда еще прошли, а на пути обратно отгребли.

А еще там был Парк валунов — стандартное место, где можно и выпить алкоголя, и нарваться, а то и все сразу. Если в компании гоповатых ребят парочка тебя знали — это не значит, что ты не отхватишь. Да, они будут разнимать вас, но получить все равно можно.

Как-то в час ночи возвращался с четвертого района в шестой, и там уже был разбит парк шестого Уручья. Я шел, чем-то опечаленный, а тут пацаны через дорогу кричат мне: эй, чувак, ты чего такой грустный, давай к нам. Ну, почему нет. Ребята сидели, общались, вино пили. И все было прекрасно, но из глубины этого сада вышла еще одна какая-то пьяненькая компания, начали с «привет, как дела?», слово за слово — завязалась драка. В такой ситуации обычно заранее считываешь, что у кого-то есть намерение надавать трындюлей, поэтому минут за пять до драки можно вовремя свалить. Но я вовремя свалить не успел, досидел до самой драки.

Пара человек реально подрались, было неприятно, кто-то даже пытался у кого-то попрыгать на лице.

Я вообще не понимаю такой фигни, это просто дичь какая-то. Как вообще можно так?

Не могу сказать, считалось ли Уручье спокойным или неспокойным — отхватить можно было везде. Это не были Шабаны, про которые слава ходит до сих пор. Но я просто бросил пить, перестал ходить ночами по району — и перестал замечать этих гопников. А может, повзрослел, стал здоровым, и ко мне больше не возникало вопросов. Да и постригся тоже. Но еще несколько лет назад наблюдал такую ситуацию. У моего другана квартира рядом с бывшим кафе «Полесье», из его окна виден подъезд, — и среди бела дня было видно, как классические гопники там тусовались с бутылкой водки, с разборками.

— Я жила в тихом уголке Автозавода: не Шабаны, не Ангарская, а именно тихий уголок. Встречала гопников, наверное, в старших классах школы или в универе. Если заходила в другие места Автозавода, то видела разных. Недалеко от станции метро «Автозаводская» есть парк, мой друг называл его «парк любителей плодово-ягодного и падших женщин». Но я жила в хорошей части, спокойной, и туда не ходила.

Мне кажется, такое вот, про гопников, было больше в 90–х, я еще тогда маленькая была и особо не ходила по подворотням. Знаю про них, в основном, из фильмов.

Сейчас я живу недалеко от Студенческой деревни, поэтому часто вижу иностранцев. Есть некоторые, которые коллективно ходят везде, постоянно.

Иногда из общаги в спортивном прикиде выходят в магазин и потом стоят там группой — и образ так себе, надо сказать.

Когда идешь мимо, даже стремновато. Но, с другой стороны, я понимаю, что это просто подсознательный образ и что они просто стоят, нападать и отжимать телефон на собираются. А классических гопников у себя в районе я не встречала.

Бывает, если езжу в Серебрянку, то встречаю взрослых мужчин во дворах, которые пьют или тусуются — и неясно, чего от них ждать. Я всегда стараюсь быстро пройти или обойти стороной — иногда они тихо пьют себе, но могут и что-нибудь вдогонку ляпнуть. Но таких случаев, чтоб прям «Дэвушка, а дэвушка!» — не припомню.

Думаю, сейчас все гопники перебрались в интернет — потому что сейчас они могут весь свой шлак выливать в комментарии, всякие чатрумы и прочее. Мне вообще кажется, что сейчас людей меньше тянет на социализацию. А гопники же именно этим и занимались: сотворить что-нибудь эдакое всем вместе. А поскольку это желание частично реализуется в интернете — то и на улицах «гоп-стопа» меньше стало.

— Когда-то очень давно, наверное, в 11–м классе, я возвращался поздно вечером с тренировки на улице Петруся Глебки. А тут хопа — мужик. Был мороз, а он вышел в дубленке — не то на майку, не то на голое тело, такой лет под сорок, в татухах. Одиннадцать вечера, снег идет. И он ко мне подходит и говорит:

— Чувак, есть закурить?

— Я не курю, — говорю.

— Да че ты тут? Может, тебе п***ы дать? Я вот эту дубленку только скину…

И я понимаю, что он хочет крови, мяса. Я на него смотрю, включаю заднюю — да нет, нет, — ну, 11–й же класс, школьник. А рядом был еще один мужичок, он видит, что тут накал страстей, замес намечается. Он подошел к нам, чтобы помочь мне, а этот в дубленке: «Ну что, хотите, я вам двоим п***ы дам? Я только откинулся…». А тут из-за угла выезжает милицейский «бобик», милиционер спрашивает: «Все нормально? Может, подкинуть?». Я отвечаю, что нет, все нормально, помощь не нужна. Менты на этого зека: вали отсюда, — и он, проходя мимо меня, тихонько сказал: «Спасибо, братан».

Сам я жил напротив торгового центра Maximus, там тогда еще был магазин «Престон», сейчас его нет уже. Чуваки там собирались побухать. Там есть парковка, по которой гоняли со скрипом колес, бухали в тачках, слушали громкую музыку.

Там можно было заметить две категории пацанчиков. В тачках на стоянке постоянно бухали какие-то кавказцы, и они все время были в разных машинах: одну неделю в одной, вторую — в другой, — возможно, это были перекупы, и таким образом они обмывали свои сделки. Это первая категория.

Большой магазин аккумулировал всякий сброд, — это вторая. Жильцы нашего дома организованы в товарищество собственников, и у нас была такая инициатива: охранники ходили и этот сброд гоняли. У нас там часто сидели у подъездов и бухали, и вот их начали гонять: мол, частная территория, давайте-ка отсюда, — и те шли на парковку.

Причем я видел, как отбитые чуваки лет двадцати прыгали по капотам машин, тачки четыре так отделали.

Хорошо, что моя машина тогда стояла во дворе — а ведь иногда я ее и на этой парковке ставил. И я даже копов не вызывал: время позднее, пацаны все равно сейчас свалят. Это было около четырех-пяти лет назад.

Год назад я получил большой шок от посещения «Бургер Кинга» в Каменной Горке — это просто улей гопников. Эти чуваки оккупируют второй этаж, сидят, залипают в телефонах, гоняют одну банку «Пепси» на восьмерых и только что не харкают на пол. С ними максимально неприятно находиться рядом.

Вот и все мои встречи с гопниками. А у моего друга — кажется, это было на Автазе — отжали телефон на улице. Причем он даже попытался с гопником поговорить задушевно: а зачем ты это делаешь? Вот телефон, держи, но ответь: тебе что, нечем семью кормить? Забавная и печальная история.

Так что да, я думал — гопники уже вымерли, трансформировались в нечто другое, но вот случай на Каменке — бамц! — открыл мне глаза.

— Девяностые пришлись на мои школьные годы. Во второй половине 90–х вокруг постоянно были характерные яркие персонажи в спортивных штанах с салатовыми полосками, с лицами без особого мыслительного процесса, зато плюющиеся семками. Вот такие были, безусловно, гопниками. Меня судьба с ними не сталкивала, каких-то контактов не было, поэтому могу говорить только о внешности.

Не скажу, что я их часто встречала, — но вокруг было полно других ребят, которых также считали гопниками, причем необязательно это были отморозки с семками и алкоголем. Я могла считать такими весь базовый класс «Б». У нас в школе после 9–го класса учеников перераспределили между классами «А», «Б» и «В». Класс «А» — это профильный экономический, «В» — профильный филологический, а все прочие остались в «Б» — базовом. Они тусовались на переменах у туалета на улице (был такой), курили, матерились.

И я могла считать гопниками тех, кто в то время слушал «Руки вверх» или «Нэнси».

Ну, гопота же (смеется — прим. The Village Беларусь).

Называла ли я вслух эти категории гопниками, не помню. Но вот что интересно: спустя пару лет я стала общаться с двумя ребятами из художественного училища Глебова и обратила внимание, что они очень-очень часто определяли людей гопниками и гопницами. Это резало слух. Так они называли всех, кто не соответствовал их творческому внешнему и внутреннему образу. В понятиях этих ребят гопников было большинство.

Поэтому в нынешнее время гопниками можно назвать и тех, кто за «мокрые кроссы» топит. При таком раскладе они не исчезли и их не стало меньше. Но мой друг считает, что чистокровная жующесемечковая гопота вымерла — и точка. Почему? Да время изменилось. А использовать критерий музыкальных предпочтений для выделения гопоты уже и неправильно.

Обложка: Sara Kurfeß

Короткие истории из жизни и когда влюбился в девушку-гопника

1.

Влюбился в девушку-гопника. Она ответила взаимностью, чувства прошли проверку неприятной ситуацией. Но решил отучить её курить. За полгода отучил, но теперь вместо одной пепельницы на балконе по всей квартире стоят тарелочки с шелухой от семечек. И всё равно люблю её.

2.

Очень устаю психологически на работе, часто задерживаюсь и прихожу вся на нервах. Пока приготовлю и приберу, что говорить, ни о каком сексе мыслей нет, только о подушке. В таком случае наливаю себе горячую ванну с пеной, ложусь, читаю минуты две и моментально засыпаю минут на 10-15. И расслабилась, и поспала немного. После чего силы на мужа появляются.

3.

Сломал вибратор своей девушки (о ужас, подарок её бывшего мужа). Он в форме яйца был, и им шикарно глаза массажировать. Достал продавец в секс-шопе, который десять раз переспрашивал, уверен ли я касаемо формы яйца, ведь это чисто женская штука. Я даже не стал объясняться, всё равно бы ухмылялся.

4.

Во время секса я сильно намокаю внизу, при этом никакого внешнего возбуждения я не испытываю. Могу спокойно думать о своих делах во время акта, а иногда, чтобы не было скучно, могу и постонать. Но мужики думают, что это они меня так сильно завели, и почему-то очень благодарны. Поэтому я не испытываю недостатка в денежной поддержке и подарках.

5.

Я абсолютно нормальная, из воспитанной семьи, с образованием. Но есть у меня фетиш: кусать людей. Я просто обожаю впиваться зубами в их кожу. Мой парень уже привык, мама относится спокойно. Друзья тоже знают о моём пристрастии. Недавно я ехала в автобусе, передо мной стоял человек с оголённой рукой. Ну, я не удержалась и укусила его. Стоило видеть глаза окружающих, когда он укусил меня тоже.

6.

Раньше бухала по-страшному, уходила в запои, ходила в кедах и толстовках, ругалась матом. У меня была куча друзей, парни ходили толпами за мной. Сейчас я не пью, не ругаюсь матом, прилично зарабатываю, прилично выгляжу, но, чёрт возьми, у меня ни друзей, ни поклонников! Иногда даже поговорить не с кем. Тотальное одиночество 🙁

7.

Я человек флегматичный, но одно меня неимоверно бесит… Когда на кассе люди с полными тележками просто топчутся на месте, пока их товары пробивают, и только потом начинают искать дисконтные/банковские карты, наличные и так далее. И уже после этого собирают все свои покупки. Да складывай ты своё барахло обратно в телегу, пока кассир пробивает твои покупки! Достань кошелёк заранее, в конце концов! За тобой тоже люди стоят, ты всех задерживаешь!

8.

Есть у нас друзья семьи, у которых дочь на пару лет младше меня и со сложным характером. Наши мамы всегда были лучшими подругами. Всю жизнь её мать была мне близким человеком, поверенным в мои юношеские и детские секреты. Последние восемь лет эта дочка не общается со своими родителями, и недавно я узнала, что её мама сделала завещание на меня. Двойственное чувство. Вроде бы радоваться надо, а как-то нерадостно.

9.

Мой отец не пользуется туалетной бумагой. Вместо этого у него всегда наготове полторашка воды. В общественных местах, думаю, бумагу всё-таки использует, но дома — никогда! Решил тоже мыться вместо обычных подтираний, и знаете, я таким чистым круглосуточно себя ещё не ощущал! Правда, надо мыло с полотенцем иметь рядом, да и бывает, что воды немного не хватает.

10.

Если кто-то считает себя человеком, который часто попадает в стрёмные ситуации, то после этой истории он почувствует себя счастливчиком.Сидим на паре, препод читает лекцию. Внезапно он прерывается, и возникает небольшая пауза. Именно в этот момент во весь голос с задних парт доносится истошный вопль нашей одногруппницы, а именно фраза: «ДА БЛЯТЬ». Так как препод довольно строгий, рассказал об этом куратору. Теперь с ней разбираются. Кажется, отчислят.

11.

У нас с мужем дома всегда была неплохая коллекция алкоголя, так как есть возможность покупать с хорошими скидками. И вот я беременею, следовательно, почти год не пью; теперь кормлю — опять не употребляю, а муж из солидарности давно перешел на крафтовое пиво. В итоге алкоголь стоит везде, он копится, его дарят, его привозят в подарок из разных стран, в каждом ящике на кухне стоят бутылки! А отдавать жалко, коллекция же…

12.

Поехал в командировку на поезде. Взял в СВ, ибо ехать около двух дней. Зашёл в купе — никого. Мечтал, чтобы спутницей оказалась красивая женщина. И тут дверь открывается, заходит дамочка бальзаковского возраста, симпатичная. Поздоровались, она расположилась. Я достаю коньяк, водку и закуску (колбаску, курочку копченую, лимоны и шоколад). Приглашаю откушать за знакомство. Женщина вежливо отказывается, сославшись на усталость и «спать хочу», а потом добавляет: «Е6ься тоже не хочу»))

13.

Росла в небогатой семье, квартира была старая. Родители собрали денег на простенький ремонт и наняли мастера. Я тогда была в пятом классе. Как-то утром по дороге в школу поняла, что забыла сменку и вернулась домой. Дверь не открывалась ключом. Я испугалась, что сломала замок и позвонила маме. Мама работала в соседнем доме и быстро пришла посмотреть, в чем дело. Тут-то дверь открывается изнутри и выходит наш мастер со своей любовницей. Он был женат и сам сразу пообещал маме, что такого больше не повторится, и предложил хорошую скидку в обмен на молчание. Родители подумали-подумали, и согласились, времена уж очень тяжёлые были.

14.

Меня поражает, когда вдруг стало нормальным оставлять людей в беде? Недавно в незнакомом районе города вечером сломалась машина и разрядился телефон. Я стоял на переходе и спрашивал у всех позвонить, опросил человек 30 — все отказывали. Я замёрз и разочаровался. Потом женщина подошла, помогла, слава богу. А так я спрашивал всех подряд, детей и взрослых разного пола, и люди нагло врут. Я это понял, потому что прошли три девушки лет двадцати, и сказали, что у них нет телефонов. Когда телефоны сейчас у всех.

«Эти гопники – это и есть государство»

Одна из «фирменных черт» подавления российскими властями оппозиционных акций протеста в 2019 году – показательная жестокость, с которой порой действуют сотрудники полиции, Росгвардии, ОМОНа и других силовых ведомств. Это касается не только действий при задержании протестующих. Мы записали рассказ оператора YouTube-канала «Навальный LIVE» о том, как специальный отряд быстрого реагирования ворвался в студию канала, сорвав трансляцию разрешенного властями митинга 10 августа.

В этот день канал «Навальный LIVE» должен был вести трансляцию с митинга-концерта «Вернем себе право на выборы» на проспекте Сахарова. По одной из версий, полицейские искали в студии незарегистрированного кандидата в депутаты Мосгордумы Любовь Соболь, однако ее к тому моменту уже задержали в собственном центре сбора подписей. Возможно, целью визита силовиков был именно срыв трансляции.

В момент прихода сотрудников СОБР в студии, которая была оборудована в обычной квартире на Садовом кольце, находились 10 человек: 3 девушки и 7 молодых людей. Радио Свобода публикует рассказ одного из них, фотографа и видеооператора Олега Яковлева, который был в этот момент в студии вместе со своим братом. Яковлев не первый раз работает на протестных акциях, хотя и не является штатным сотрудником канала «Навальный LIVE». Весной его уже задерживала полиция, но 10 августа стало одним из самых страшных дней в его жизни.

Олег Яковлев

​3 часа «мордой в пол»

10-го числа я должен был быть одним из операторов эфира канала «Навальный LIVE». Собирался зайти в резервную студию около Курской, чтобы взять оборудование и занести ребятам кофе. Я пришел туда в 11 часов, но все затянулось из-за разных технических сложностей, и в итоге я болтался там до 2 часов дня, то есть до самого начала митинга. Я уже был собран, чтобы идти на митинг, подошел к двери, и – это был очень обидный момент – в нее стали ломиться полицейские.

Все были в каком-то оцепенении

Никто не знал, что делать в этой ситуации, но кто-то, кажется, из адвокатов успел сказать по телефону, что дверь открывать нельзя. Так что мы сидели в дальней комнате и ждали, что произойдет дальше, хотя, в принципе, что произойдет, было понятно. Мы ждали минут 5-7. Все были в каком-то оцепенении.

Потом вломились СОБРовцы, как в фильмах, с криками «всем лежать!», «руки за голову!», с автоматами в морду. Моментально все это перешло в «режим выживания». Было понятно, что надо просто поменьше отсвечивать и стараться, чтобы тебя поменьше побили. Мне в этом смысле повезло, меня практически не били. Моему брату досталось, его за уши тащили, очень больно ударили. Дальше всех положили на пол. В этом был забавный элемент сексизма: девушек они почти не трогали и разрешили им сидеть на диване.

Следующие три часа я мог только слушать, потому что лежал мордой в пол. Нельзя было даже шевелиться. Собственно, о том, что прошло три часа, я узнал только потом, когда смог посмотреть время, потому что наручных часов у меня не было – в такие моменты понимаешь их ценность. Примерно с 2 до 5 вечера. Я лежал в коридоре и видел только кучу разной обуви, которая мимо меня проходила. Слышал, как вызвали наряд, чтобы не пускать к нам адвоката. В квартире была какая-то толпа людей, было неприятно, потому что было непонятно, что они там делают: они могли что угодно положить, забрать, любую картину состряпать, и мы бы с этим ничего сделать не смогли.

В какой-то момент у меня, как и у всех, потребовали паспорт. Практически над всеми при проверке паспортов издевались: над фотографиями, над фамилиями и так далее. У меня фотография в паспорте смешная, с длинными волосами, в мой адрес стали какие-то гомофобные шутки отмачивать. Чистое унижение, которое не имеет ничего общего ни с законом, ни с какими-то процессуальными нормами. Ребята просто отрывались на нас. Смысла возражать, на что-то ссылаться не было, есть смысл только не отсвечивать. Если на вас в подворотне гопники нападают, вряд ли вы будете им говорить про Конституцию.

«Добрый» следователь

В общем, у всех взяли паспорта, это очень долго продолжалось, даже не знаю, почему они так долго возились. Потом были понятые, которые, очевидно, были знакомы с этими сотрудниками: они все здоровались за руку, называли друг друга по именам. Потом они нас по очереди обыскивали. Обыскивали полностью, личные вещи, хотя и не очень тщательно – до трусов не раздевали, но ощупывали. Некий человек в белых перчатках полностью переворошил мой рюкзак. Забирали все носители информации: телефоны, флешки, все, на чем могла быть информация, было изъято, и нам до сих пор так ничего и не вернули и, очевидно, уже никогда не вернут. Параллельно они спрашивали, кто я и что я тут делаю, тоже с какими-то глумливыми шутками и намеками, «что это вы тут вдесятером делаете?», какой-то странный был подтекст у этих вопросов. Я старался отвечать очень лаконично, что я оператор и пришел за оборудованием. Человек в белых перчатках, назовем его условно «следователь», был показательно «добрым»: «Ну что ты, не волнуйся, а дети есть у тебя? Сын? Да, ага». Такой, как бы «сочувствующий». Я этому не очень доверял, но хотя бы был рад, что можно наконец встать с пола и у меня появилась свобода, пусть и ограниченная.

– Я задержан?

– Нет, вы просто тут находитесь

Обыскав мои вещи, они просто попросили встать меня лицом к стене, чтобы я не видел, что происходит. Так я стоял, наверное, еще примерно час, пока они досматривали остальных, по очереди поднимая их с пола. Вторым досматривали моего брата, нас же первыми и увели в автозак. Перед этим спросили, будем ли мы подписывать протокол. Я сказал, что не буду, на что они ответили: «О’кей, тогда в автозак». Я спросил: «Я задержан?» Они ответили: «Нет, вы просто тут находитесь». Это какой-то абсурд. Твоя свобода передвижений нарушается, при этом у тебя нет никакого статуса и никаких объяснений, почему это происходит. Нас вдвоем с братом повели в автозак, у квартиры ждали наши адвокаты, это было очень здорово, потому что это были первые люди за 3–4 часа, которые были на нашей стороне.

Автозак и ОВД

В автозаке уже было гораздо уютнее, да и просто хотелось выйти из этого неприятного помещения. Главное, что там уже была другая служба, не та, которая нас задерживала, а так называемая «доставка», просто ребята полицейские, которые должны были отвезти нас куда-то в следующее место.

Они были вполне дружелюбны, даже выпускали нас покурить. Я тоже покурил, хотя я не курю. Покурить, чтобы использовать единственный шанс подышать свежим воздухом, – вот такой получился парадокс. В автозаке уже не было такого страха за свою жизнь, как в квартире. Час или полтора мы ждали, пока к нам всех спустят, причем почему-то семерых молодых людей и одну девушку спустили, а двух девушек оставили в квартире – это тоже было очень неприятно, хотя с ними в итоге все было в порядке. Еще минут через двадцать мы куда-то поехали, почему-то мы думали, что нас везут в Следственный комитет, в Замоскворечье. Но в итоге нас повезли в ОВД по Мещанскому району, недалеко от Сретенки. Я уже чувствовал себя гораздо спокойнее, потому что в ОВД я уже побывал 12 июня, было ощущение чего-то знакомого, хотя это иллюзия, всегда что-то может пойти не так. ОВД было довольно дружелюбное, полицейские даже сами ходили покупать нам воду. Они были совершенно неагрессивные, просто были расстроены, что в субботний вечер надо зачем-то нами заниматься, хотя непонятно, что с нами делать. Нас посадили всех в какой-то их класс строевой подготовки, там мы тоже довольно долго сидели, потом привезли двух девушек, которых сначала оставили в квартире.

Покурить, чтобы использовать единственный шанс подышать свежим воздухом, – вот такой получился парадокс

В ОВД было два, как я их называю, «следователя», нас вызвали по двое и устно опрашивали. Спрашивали личные данные: где живешь, кем работаешь, личные данные жены, детей, ФИО, контактные номера. Это было неприятно, это тоже некий способ давления: понятно, что всю эту информацию несложно выудить, но когда ты знаешь, что ты ее сам рассказал, это неприятно. Потом предложили сдать отпечатки пальцев, но можно было отказаться, и мы все отказались. Было ощущение, что не полицейские в ОВД, а кто-то другой решает, что с нами делать. В какой-то момент нам внезапно сказали: «Все, уходите!» И мы просто ушли. Никаких протоколов, ничего. Единственное, что у нас осталось на руках, – это протоколы «О доставлении в ОВД». Их заполнили ребята из автозака, о том, что «такой-то в связи с совершением административного правонарушения доставлен в ОВД». Потом, видимо, этот протокол об административном правонарушении можно составить без нас задним числом, – так нам сказали адвокаты. Нет никаких протоколов изъятия личных вещей, у меня вообще нет никаких свидетельств, что все это происходило.

Страх

Не буду геройствовать, было очень страшно, потому что ты понимаешь, что они могут сделать все, что угодно, и потом это прикрыть любыми вымыслами. Это было как в детстве, когда на тебя какие-нибудь гопники нападали, давно забытое чувство. С той разницей, что тут ты понимаешь, что тебе некуда жаловаться, потому что эти гопники – это и есть государство. Хочется вызвать полицию, а потом вспоминаешь, что вообще-то это и есть полиция.

Хочется вызвать полицию, а потом вспоминаешь, что вообще-то это и есть полиция

Еще поразило чувство обычной жизни, текущей рядом, как будто мы для нее – невидимки. Шум Садового кольца, фильм, который мы видели из автозака на экране телевизора в маникюрном салоне. Маникюрные салоны будут существовать всегда, может быть, это и хорошо. Должна же быть обычная нормальная жизнь. Конечно, неприятно лежать на полу и слушать шум машин, которые едут по своему обычному замкнутому кругу, которым на тебя наплевать. С другой стороны, я никогда и не питал иллюзий, что все придут, спасут и так далее, у меня не было таких фантазий. Мне кажется, то, что я это пока без особых потерь пережил и записал, – это важно. Дальше люди могут сами делать из этого свои выводы. Я верил, что мои близкие будут мне помогать и меня вытаскивать, и они это делали. А веры в народ, в корпорации, в какие-то институции – у меня ее, в общем-то, не было и нет. Буду ли я дальше сотрудничать с каналом «Навальный LIVE», я еще не решил. Во многом это будет зависеть от того, как они будут помогать ребятам, моим коллегам, но это уже приватная история, я буду решать сам в зависимости от ситуации. Мое чувство безопасности сейчас сильно подорвано.

Сериалы про гопников — лучшие сериалы про гопников

Австралия

Австрия

Азербайджан

Албания

Алжир

Американские Виргинские острова

Ангилья

Ангола

Андорра

Антигуа

Аргентина

Армения

Аруба

Афганистан

Багамы

Бангладеш

Барбадос

Бахрейн

Беларусь

Белиз

Бельгия

Бенин

Берег Слоновой Кости

Бермуды

Бирма

Болгария

Боливия

Босния и Герцеговина

Ботсвана

Бразилия

Британские Виргинские острова

Бруней

Буркина Фасо

Бурунди

Бутан

Вануату

Ватикан

Великобритания

Венгрия

Венесуэла

Восточное Самоа

Вьетнам

Габон

Гаити

Гайана

Гамбия

Гана

Гваделупа

Гватемала

Гвинея

Гвинея-Бисау

ГДР

Германия

Гибралтар

Гондурас

Гонконг

Гренада

Гренландия

Греция

Грузия

Гуам

Дания

Джибути

Доминика

Доминиканская Республика

Египет

Заир

Замбия

Западная Сахара

Зимбабве

Израиль

Индия

Индонезия

Иордания

Ирак

Иран

Ирландия

Исландия

Испания

Италия

Йемен

Кабо-Верде

Казахстан

Камбоджа

Камерун

Канада

Катар

Кения

Кипр

Киргизия

Кирибати

Китай

Колумбия

Коморские острова

Конго

Корея

Коста-Рика

Кот д’Ивуар (Берег Слоновой Кости)

Куба

Кувейт

Лаос

Латвия

Лесото

Либерия

Ливан

Ливия

Литва

Лихтенштейн

Люксембург

Маврикий

Мавритания

Мадагаскар

Майотта

Макао

Македония

Малави

Малайзия

Мали

Мальдивы

Мальта

Марокко

Мартиника

Маршалловы Острова

Мексика

Мозамбик

Молдова

Монако

Монголия

Монтсеррат

Намибия

Науру

Непал

Нигер

Нигерия

Нидерландские Антильские острова

Нидерланды

Никарагуа

Новая Зеландия

Новая Каледония

Норвегия

Объединенные Арабские Эмираты

Оман

Острова Кука

Острова Питкэрн

Острова Тёркс и Кайкос

Пакистан

Палау

Палестинская автономия

Панама

Папуа Новая Гвинея

Парагвай

Перу

Польша

Португалия

Пуэрто Рико

Реюньон

Россия

Руанда

Румыния

Сальвадор

Самоа

Сан-Марино

Сан-Томе и Принсипи

Саудовская Аравия

Свазиленд

Северная Корея

Северные Марианские Острова

Сейшельские острова

Сен Пьер и Микелон

Сенегал

Сент Киттс и Невис

Сент-Винсент и Гренадины

Сент-Люсия

Сербия

Сербия и Черногория

Сингапур

Сирия

Словакия

Словения

Соломоновы Острова

Сомали

СССР

Судан

Суринам

США

Сьерра-Леоне

Таджикистан

Таиланд

Тайвань

Танзания

Того

Тонга

Тринидад и Табаго

Тувалу

Тунис

Туркменистан

Турция

Уганда

Узбекистан

Украина

Уругвай

Федеративные Штаты Микронезии

Фиджи

Филиппины

Финляндия

Франция

Французская Гвиана

Французская Полинезия

ФРГ

Хорватия

Центрально-африканская республика

Чад

Черногория

Чехия

Чили

ЧССР

Швейцария

Швеция

Шри-Ланка

Эквадор

Экваториальная Гвинея

Эритрея

Эстония

Эфиопия

Югославия

Южная Корея

Южно-Африканская Республика (ЮАР)

Ямайка

Япония

Ростовский ромео испугался гопников и убежал, бросив девушку

Девушки, встречаясь с парнями, всегда мечтают побыть слабыми, хотят, чтобы их защищали.  Или хотя бы пытались. Не всегда, конечно, хорошие ребята бывают столь же физически развитыми, чтобы противостоять компании хулиганов. Но девушки любят парней во многом не за то даже, что побили гопников, а за то, что отчаянно вступились за свою избранницу. Сила бывает ведь не только физической, но и духовной, и зачастую даже слабый физически человек, но твёрдый, настойчивый и бесстрашный, может заставить отступить хулиганов.

А вот эта история, произошедшая, как рассказывает её участница, в одном из ростовских дворов, заставляет девушек более пристально относиться к своим избранникам:

«Начинали встречаться с одним молодым человеком, ходили в кино, подолгу гуляли. Неплохой парень, умный, начитанный, на гитаре играет. И вот вечер, дождь, провожает он меня домой, зонтик над головой держит, все так мило. Это район «Шайбы», кстати. Около моего подъезда под козырьком стоят гопники, которые начинают просить у него сигареты, но с явным таким наездом. Стоят прямо перед дверью, войти в дом — никак. И тут мой рыцарь вдруг бросает зонтик на пол, перепрыгивает через все ступеньки и исчезает за домом, все происходит просто в секунды… Бросая, конечно же, меня одну перед этими мужиками. Я стояла там и думала: ну все, это конец. Но обошлось, гопники посмеялись надо мной, что с таким чморем встречаюсь, и дали пройти домой. Вот такие дела, ребята. Нет, я не говорю, что ему нужно было лезть в драку с этими двумя, но в то же время — вот так вот трусливо убежать… хоть бы меня захватил...»

Обсуждая этот курьёзный пост, многие вспоминают издевательскую поговорку про то, что, мол, не для тебя мама тюльпан растила. Но вообще-то, конечно, стыдно…

Правда, не все поверили откровениям девушки. Один из ростовчан, видимо, хорошо разбирающийся в «нравственном кодексе» гопников, написал так: «Автор, ну ты, мягко говоря, фантазируешь .Если бы и докопались до него, то на обратном пути, когда бы он тебя проводил. Все-таки неписаные правила даже гопники соблюдают, в частности — не нагружать парня, который идёт с девушкой.»

Сергей Соколов

____________________
Нашли ошибку или опечатку в тексте выше? Выделите слово или фразу с ошибкой и нажмите Shift + Enter или сюда.

чав | Вики по эстетике | Фэндом

Чав

Прочие наименования

Chavvy, Chavette

Ключевые мотивы

Чек Burberry

Ключевые ценности

Высокомерие, насилие, наркотики, алкоголь, разврат

Связанные СМИ

Джорди Шор, Шоу Джереми Кайла

Связанные бренды

JD, Stone Island, хорошенькая штучка (девочки)

Модель Chav во многом похожа на эстетику американского Джерси-Шор, но с очевидным британским акцентом.Чавы обычно происходят из среды рабочего и низшего сословия (преобладающего в Северной Англии) и склонны принимать множество эстетических предпочтений и взглядов, часто ассоциируемых с богатыми афроамериканскими общинами (дорогие украшения, дизайнерская одежда и т. Д.). Женский эквивалент, часто называемый «Chavette», часто может быть очень беспорядочным в сексуальном плане. Как и в случае с эстетикой Джерси-Шор, было целое шоу, посвященное образу жизни чавов (оно называлось Geordie Shore ), но, в отличие от эстетики Джерси-Шор, не было никакого спада в активности чавишей, что пока не найден.Тем не менее, у chav действительно есть несколько каналов, чтобы иметь возможность попасть на телевидение, кроме Geordie Shore , например The Jeremy Kyle Show (подумайте о нем как о британском Jerry Springer ), несмотря на то, что это шоу было отменено в мае 2019 года. Однако ссылки на chavs были сделаны в более популярных британских телешоу, таких как The Catherine Tate Show , Little Britain и Doctor Who .

Хотя термин «чав» широко используется и недавно приобрел международную известность благодаря TikTok, в Британии его обычно считают классическим термином, используемым для дискриминации людей на севере Англии и рабочего класса.Первоначально он означал «Размещенный в Совете и насильственный», и этот термин связан с множеством проблем, связанных с классовым разделением в Британии, многовековой проблемой, которая до сих пор остается ужасной.

Появления

Мода Chav часто включает в себя много Burberry (хотя модный дом высокого класса утверждает, что узор торговой марки «Burberry Check», который они используют, который часто носят chav, на самом деле подделка), спортивные костюмы, дорогие украшения (несмотря на то, что они происходят из более бедных слоев населения), и бейсболки.Шавет, как правило, имеют явно искусственный загар и часто используют дешевый макияж (опять же, отчасти из-за их более бедного происхождения).

Основы макияжа Chavette включают густую комковатую тушь или эффектные ресницы, тональный крем, нанесенный на губы, большие натянутые брови и густые, явные контуры.

Чавы-мужчины часто носят ожерелья-цепочки и большие, дорогие или дорогие на вид часы, чтобы показать, что они могут позволить себе такие вещи.

И Чавы, и Шаветт имеют склонность к употреблению алкоголя, сигарет (обычно несовершеннолетние) и в целом высокомерному и хамскому поведению; часто вступают в ссоры друг с другом или нападают на незнакомцев из-за незначительных пренебрежений, таких как «недовольство» ими.

Музыка

Музыка Chav, что неудивительно, во многом опирается на хип-хоп и электронную музыку. Часто описываемый как монотонный бас и базовые шумы клавишного синтезатора с невероятно невнятным вокалом, вероятно, неудивительно, что Chav-Hop не совсем зажег мир, как другие музыкальные жанры на этой вики. , форма или форма.

Фильмы

• Атаковать блок (2011)
• Недс (2010)

Телесериалы

• Человек как Мобин (2017-)
• Эта страна (2017-2020)
• Бесстыжие (2004-2013)
• Misfits (2009-2013)
• Скины (2007-2013)

Вымышленные персонажи

• Роза из Доктор Кто
• Эггси из Kingsman: The Secret Service (2014), до преобразования
• Тейлор из St Trinian’s (2007)
• Мишель из Derry Girls (2018)
• Лорен, Лиза и Райан из эскизов «Лорен Купер» на выставке Шоу Кэтрин Тейт (2004-2009)

Язык

Подобно эстетике Джерси-Шор, у хав также есть свой собственный глубокий и богатый язык (хотя для этого потребовалось бы несколько уроков, а не простая пятичасовая диссертация).Язык чав можно разбить следующим образом:

• (Ты хихикаешь, приятель?) : термин, который часто используют чавы, часто говорят, когда человек говорит что-то невероятно глупое.
• Baccy : Табак. Сигареты, скручивающие вручную, гораздо более распространены в Англии, чем в Америке, и чавы часто носят с собой скрученные бумаги и баксы отдельно.
• ‘Bangin’ ‘ choon : Это часто говорят, когда чав одобряет исполняемую песню.
• Голый : Часто используется для описания кратных значений чего-либо.
• Взбейте вас : Чтобы сразиться с кем-то, похожим на американца, который вас побьет.
• Bellend : Это термин Чав для «придурка».
• Птица : слово, используемое для описания женщины (обычно очень привлекательной, которую часто называют «подходящей»).
• Blut-blut : Они часто используют это, чтобы попытаться привлечь к себе внимание. Вариант этого был использован Snooki на берегу Джерси.
• Brap : Это Чав пытается издать звук выстрела в попытке кому-то угрожать, часто безрезультатно.
• Bruv : термин, часто используемый для описания своего брата, будь то кровное родство или нет. «Кровь» также можно использовать вместо.
• Dirt : термин, который они используют для обозначения сигареты. Также часто используется слово «пидор», но оно не имеет никакого отношения к гомофобной фразе.
• Концы : Это термин, обозначающий местонахождение, где они живут.
• Я разобью тебя обратно, приятель : Это часто помогает облегчить тревогу, когда кто-то одолжит что-то Чаву.
• Innit : Считается сокращением «не так ли?» Также может произноситься как «Эннит». Очень часто используется как чавами, так и не-чавами по всей Великобритании.
• Монетный двор : Это термин удовлетворенности; не совсем на уровне Wickiid (как вы увидите ниже), но определенно положительно.
• Миссии : Когда чав отправляется в путешествие на большие расстояния, они часто называют это так.
• Murk : Часто термин, используемый для описания нападения или убийства кого-либо.
• Peng : Значит хорошо — используется для описания того, что им нравится,
• Peng Ting : Обычно используется для описания привлекательной женщины
• Set Me : Обычно это означает, что они хотят, чтобы вы подарили им что-нибудь, например сигарету.
• Snog : Поцелуй или поцелуй. Как в «givvus a snog».
• Начало : это обычно термин, используемый, когда чавка пытается начать физическую конфронтацию.
• ‘ Ва’г’ван : «Что происходит?» приветствие ямайского патуа. Обычно это приветствие друг друга.
• Wickiid : Срок одобрения.
• Ты знаешь, приятель? : Ага, вы знаете тот интернет-мем, о котором люди часто шутят в спорах? Теперь вы знаете источник.

Галерея

Райан, Лорен и Лиза из эскиза Кэтрин Тейт «Лорен Купер»

Женщины, которые сформировали современную фотографию

Где-то в 1930-х годах венгерский фотограф Анна Барна сняла «Наблюдателя», фотографию мальчика, стоящего на стуле и смотрящего сзади на частокол.

Когда его тень растягивается по доскам, преграждающим ему путь, она принимает форму бородатого профиля, который читается как второй «зевак» в кадре. Немного дальше стоит еще один третий «зритель», который, хотя и совершенно невидим на изображении, очень часто присутствовал в сознании любого довоенного зрителя, который видел кредитную фотографию кадра: этот зритель — Анна Барна, женщина, которая осмелилась возьмите камеру, которую обычно держал бы мужчина. Как и все женщины с фотоаппаратами ее эпохи, смелый поступок Барны обеспечил ей мощное культурное присутствие.

Это присутствие демонстрируется в «Новой женщине за камерой», вдохновляющей и вдохновляющей выставке в Метрополитен-музее со 2 июля по октябрь. 3. В конце октября он переходит в Национальную галерею искусств в Вашингтоне. Куратор Андреа Нельсон из NGA, шоу было установлено в Met Миа Файнман.

Более 200 представленных фотографий, сделанных с 1920-х по 1950-е годы, позволяют нам наблюдать, как женщины повсюду становятся профессиональными фотографами. Я предполагаю, что некоторые из их снимков могли быть сделаны мужчинами, но женское авторство определило то, что эти изображения значили для их современников.Это формирует то, что нам нужно делать из них сейчас, когда мы понимаем проблемы, с которыми столкнулись их создатели.

Метрополитен показывает женщин, фотографирующих все, от фабрик до сражений и угнетенных, а также платья, детей и другие традиционно «женские» предметы. Иногда цель — прямая документация: такие деятели, как Доротея Лэнг в Соединенных Штатах и ​​Галина Санко в Советском Союзе, записали миры, через которые они прошли, часто по просьбе своих правительств. Но многие из их сестер предпочитают агрессивные взгляды и радикальное освещение того, что тогда называлось «Новое видение», разработанное в Баухаусе и других горячих точках современного стиля.Это было для того, чтобы увидеть, что должен звучать джаз.

Это сделало Новое видение идеально подходящим для Новой Женщины, термин, который стал глобальным в начале 20-го века для обозначения всех многих женщин, которые взяли на себя роли и обязанности — новые личности и даже новые полномочия — у которых они редко бывали. до. Когда «Новая женщина» занялась фотографией, она часто обращала свое «Новое видение» на себя, как на одно из самых ярких творений современного мира.

Автопортрет американского фотографа Альмы Лавенсон не учитывает все, кроме ее рук и камеры, которую они держат; единственное, что нам нужно знать, это то, что Лавенсон контролирует эту машину и, следовательно, видение, которое она захватывает.

Немецкий фотограф Ильзе Бинг снимает в зеркала на шарнирах на туалетном столике, давая нам как в профиль, так и в лоб вид ее лица и Leica, которая его почти скрывает. С древних времен зеркало было символом женщины и ее тщеславия; Бинг утверждает, что этот старый символ принадлежит самой себе, заставляя его создать новый образ.

Зеркало, развернутое немецким аргентинским фотографом Аннемари Генрих, представляет собой посеребренный шар; захватывая в нем себя и свою сестру, она изображает забавные удовольствия и извращения женщины, ставшей Новой.

Европейские коллеги Генриха иногда заходят еще дальше в нарушении своей самопрезентации. В «Автопортрете в маске (№ 16)» Гертруда Арндт дважды, а может быть, и втрое обнажает свое лицо, как бы чтобы передать тревожную идентичность, которую она воспринимает как женщину, которая осмеливается фотографировать. (Многократная экспозиция — почти отличительная черта фотографов New Woman; может быть, это не должно нас удивлять.) В коллаже под названием «I.O.U. (Самогордость) », — французский фотограф Клод Кахун представляет себя в виде 11 разных лиц в масках, окруженных словами« Под этой маской — еще одна маска.Я никогда не перестану снимать все эти лица «.

Это как если бы попадание за камеру превращает любую новую женщину в предка и аватар Синди Шерман, примеряя всевозможные модели для определения пола.

Если есть одна проблема с этим сериалом, так это то, что он в основном дает нам женщин, которые преуспели в достижении высочайшего уровня мастерства, едва намекая на гораздо большее число женщин, которым не удалось достичь своих творческих целей из-за безудержного сексизма их эпоха: талантливые женщины, чьи места в фотошколе вместо этого были отданы мужчинам, или которые были переведены в низшие или самые «женские» слои профессии — ретушь или дешевые детские портреты — или которые никогда не продвигались выше ассистента студии.Это проблема, которая мешает всем попыткам вернуть утраченное искусство обездоленных: рассказывая те же истории успеха, что и с белыми мужчинами, вы рискуете создать впечатление, будто другим дали такой же шанс подняться.

Совершенно прямой снимок китайского фотожурналиста Ню Вэйю может лучше всего передать то, что на самом деле означало для Новой Женщины начать фотографировать. Как сфотографировала ее коллега Шу Е, Ню стоит со своей камерой на краю обрыва. Каждая женщина-фотограф приняла эту позу смельчака, по крайней мере, с точки зрения культуры, просто щелкнув затвором.

Несколько женщин, представленных в Метрополитене, фактически заняли студии, которые изначально возглавлялись мужьями или отцами. На Ближнем Востоке и в Азии это дало им доступ к реальности, которую мужчины не могли задокументировать: сделанная в Палестине 1930-х годов фотография предпринимательницы, назвавшейся «Кариме Аббуд, леди-фотограф», показывает трех женщин, стоящих перед камерой с полным уверенность в себе — самый молодой широко улыбается в объектив — в расслабленном кадре, который мужчина вряд ли смог бы запечатлеть.

Гендер играл почти столь же важную роль для женщин на Западе. Если брать в руки фотоаппарат объявляли «по-мужски», многие новые женщины в Европе были счастливы согласиться с этим: снова и снова они изображали себя одетыми в самую короткую стрижку, иногда настолько короткую, что их воспринимали как мужской стиль. Кахун, который временами был почти острижен, однажды написал «Мужское? Женский род? Это зависит от ситуации. Кастрированный — единственный пол, который мне всегда подходит ».

Маргарет Бурк-Уайт, американский фотограф, ставший настоящей знаменитостью, снимает себя в стрижке, достаточно длинной, чтобы почти закрыть уши, но этот почти девчачий стиль более чем компенсируется мужественными шерстяными брюками.(В 1850-х годах Роза Бонер должна была получить полицейскую лицензию на ношение брюк, когда она пошла рисовать парижских конников. Еще в 1972 году моя бабушка, рожденная в эпоху Новой женщины, хвасталась мужеством, которым она недавно собралась начать носить штаны на работу.)

Новая женщина, щелкающая затвором, может показаться на экране почти так же часто, как и любой объект перед ее объективом. Фотография Бурк-Уайт плотины Форт-Пек украсила обложку первого современного номера журнала Life в 1936 году, , и получила эту роль отчасти потому, что была снята ею: редакторы продолжают об этом «удивительном» факте следующим образом: они представляют свой новый журнал и то, как они «не смогли помешать Бурку-Уайту сбежать с их первыми девятью страницами».

Когда объект съемки — это другая женщина, стрелок и натурщик могут превратиться в одну. Лола Альварес Браво, великий мексиканский фотограф, однажды сфотографировала женщину с тенями, пересекающими ее лицо, и назвала это «В ее собственной тюрьме». Альварес Браво, фотографирующая Everywoman, оказывается в той же тюрьме.

Чтобы запечатлеть затруднительное положение женщин в католической Испании, Кати Хорна дважды выставила лицо девушки на зарешеченные окна рядом с собором; Трудно не заметить, что огромный глаз, который смотрит на нас из-за решеток, принадлежит самой Хорне и смотрит в видоискатель.

За столетия до того, как они стали Новым, женщины были объективированы и наблюдались, как, вероятно, немногие мужчины. Поднятие камеры не отводило взгляда от Новой Женщины; это могло сделать ее еще более очевидной. Но благодаря фотографии она могла начать оглядываться назад, с силой, на мир вокруг нее.

Новая женщина за камерой

До 3 октября, Метрополитен-музей, Пятая авеню 1000, metmuseum.org. 212-535-7710; metmuseum.org.

статья23

статья23
статья 23

НЬЮ-ЙОРКЕР

Выпуск от 24.09.2001 г.

ГОРОД И СТОЛБЫ

АДАМ ГОПНИК / НЬЮ-ЙОРКЕР

Долгая прогулка домой.

Утром того дня, когда они это сделали, город был как
как никогда красиво

раз. Центральный парк никогда не казался таким блестящим
и пышно — листья

только начало падать, а свет на листьях ушел
на деревьях как-то

, делая их одновременно золотистыми и ярко-зелеными.А
орнитолог в Рамбле сделал

список птиц, которых он там видел, с северного мерцания
и красноглазые

vireo к розовогрудому клюву и балтимору
иволга. «Довольно много
Сегодня около
мигрантов », — радостно отметил он.

В некоторых школах это был первый день, и дети пошли
прочь, как они это делают на

первый день, с уверенностью, что в этом году мы
повеселись снова. В

защитный пузырь, который за последнее десятилетие или около того
поселился над городом,

с прозрачностью пузыря и яркими бликами, неподвижный
казалось, на месте

над нами.Мы всегда знали, что этот пузырь
лопнул, но мы это представили

лопается, как пузыри: никто не пострадает, думали мы,
или им будет больно

только как людям больно, когда пузыри лопаются, немного
мыло во рту. Это

казался в безопасности еще на один день, пока дети
ходил в школу. В

отцов биржевых маклеров доставили — нет, вставили — свои
дети в школу, как они

всегда так делают, мчатся по центру города, их сотовые телефоны уже
на работе, как мультики

ждут своей обычной утренней подписи: «Раздраженный
при 8 А.М. »

Немного погодя писатель, оказавшийся в центре города
увидел стаю

голубей поднимаются, высоко и быстро, и думают: почему
голуби растут? Это было

всего за секунды до того, как он понял, что голуби
почувствовал волну

сотрясение мозга до того, как услышал звук. В то же самое
Кстати, нас ударила ударная волна

до звука, образ до нашего понимания.
Для счастливчиков
С тех пор
дней прошли в странном, спокойном и опустошающем душу
взад и вперед

между невозможным изображением на телевидении и обычным
вещи на улице.

Около полудня толпа народа столпилась у фонарного столба.
на Мэдисон, верно

под плакатом, анонсирующим шоу Уэйна Тибо
в Уитни: все

те лепешки, как будто сигнализирующие о бессилии нашего изобилия.
Бессилие

наше изобилие! В супермаркетах на окраине города люди
начал делать покупки. Это был

инстинкт накопительства, конечно, хотя, как ни странно, не принес
на любом смысле

паника; конечно, никто по телевидению или радио не предлагал
Эти люди

нужно накопить.Но у людей был инстинкт
сделайте это, и, во всяком случае, в

Нью-Йорк инстинкт накопления быстро затушевал
в инстинкт

потреблять, делать покупки для чего угодно, делать покупки, потому что это может
быть утешением. Одна женщина

вышел из Gristede’s на Лексингтоне с бутылкой
оливкового масла и сказал: «Я

нужно было что-то достать «. В основном люди покупали воду.
— вода в бутылках, французская и

итальянец — и многие люди, ожидающие в длинных очередях,
были корзины Армагеддона:

Манхэттенская версия, тележки, наполненные стейками, Häagen-Dazs,
и масло.Много

тележек с товарами десятилетия мыльных пузырей, теплицы.
товары: ароматизированные

бальзамик и каппеллини и руккола. Там было
нет логики в этом, как один человек

отметил своим раздражительным, высокомерным, терпеливым тоном: «Если
грузовики не могут добраться

через, армия возьмет верх и даст всем K-пайки
или какой-то сумасшедший

шт .; если они это сделают, это не имеет значения «. Кто-то
спросил его, что он делал

на окраине города? Он был там, вышел раньше
здание рухнуло, и
Подошло
.

Люди, казалось, не столько прерывали ритуалы нормальности
как продолжать

с ними в некотором замешательстве — как бы отвергая
изображение на

экран, как бы говоря: вот там, мы здесь, они
еще не здесь, это

еще нет. «Все отворачивается довольно неспешно
от катастрофы «Оден

писал, о картине Икара, падающего с неба;
теперь мы знаем, почему они

отвернулись — увидели падающего с неба мальчика,
конечно, но они сделали

не знаю, что с этим делать.Если мы сделаем то
мы умеем делать, новинка

йоркцы подумали, тогда то, что произошло, будет иметь меньшее значение.

Улицы и парки поредели от людей, но Новый
Йорк такой плотный —

эксперимент с плотностью, действительно, поскольку Венеция — эксперимент
в воде — что

филировки только что произведены нормальной плотности Филадельфии
или Балтимор. Это

добавило странного штиля. «Ты бы не стал его вставлять
книгу «молодой человек с

акцент сказал девушке в парке, а затем добавил:
«Вы любите кататься на лыжах?»

Джорджио Армани был в парке — Джорджио Армани?
Да, прямо за

Метрополитен-музей со своей свитой, красивой итальянкой
мальчики и девочки в

футболки обтягивающие белые.«Кино», — повторял он, —
его руки двигаются назад и

вперед, как у аккордеониста. «Кино.»

Даже городская география — это судьба, а Нью-Йорк — длинная
тонкий остров, разрезы

центр города от жилого района, западная сторона от востока.
(И своего рода моральный

миниатюризация работает всегда, как мы пытаемся бессознательно
запечатать себя

от катастрофы: люди в Европе говорят «атаковали Америку»
и люди в

Америка говорит, что «Нью-Йорк атакован», и люди в Нью-Йорке
думаю, центр города

атаковали.) Для финансового сообщества это было
Сомма; это было невозможно

не знать кого-то внутри этого здания или брошенного из
Это. Целые компании,

крошечных цивилизаций, исчез весь почтовый индекс.
Тем не менее, те из нас, кто находится за пределами этого

мира, парящих в центре города, были связаны с людьми
умирать в башнях

только благодаря уникальной прямой видимости Нью-Йорка —
ты посмотрел прямо вниз

Пятая авеню и увидел этот странный, все еще аккуратный пакет
белого дыма.

Никогда еще город не был так четко и нереально разделен на части.
как это стало на

Среда и четверг. Из окраины города полностью
вниз до Четырнадцатой улицы,

жизнь почти полностью нормальная — машин меньше, наверное,
на одну ноту тише на

улица, но дети, мамы и продавцы хот-догов на
почти на каждом углу. В

цветочный район, оптовики распаковывают осенние ветки
из ящиков они

прибыло сегодня утром.»Что пришло по мосту?»
кто-то спрашивает, удивлен

при мысли о водителе грузовика, терпеливо ждущем
часов просто чтобы принести

цветущих осенних веток. Продавец кивает.

На Четырнадцатой улице человек внезапно попадает в зону
пропавший без вести, траур

еще не подтверждено. В каком-то смысле это почти полезно
ходить в этом странном

новая деревня, после сотрясения волны страха,
засасывал нас

, поскольку вторник заменен внешней рябью горя
и нужно что-то

человек, за которых нужно держаться.Стойки и стены
оштукатурены самодельными

цветных постеров Xerox, улыбающиеся снимки вверху, текст
ниже, ища

отсутствует: «Роджер Марк Расвайлер. Пропал.
Один ЦМТ, 100-й этаж. »« Нам нужно

Ваша помощь: Джованна ‘Дженни’ Гамбале. «» Мы ищем
для Кевина М. Уильямса,

104-й эт. ВТЦ ».« Ты его видел? Роберт
«Боб Девитт». «Эд Фельдман —

Позвоните Россу. «» Миллан Рустилло — пропал без вести «.
Каждое потерянное лицо улыбается,

пойман в Уолте Диснея или Майами-Бич во время отпуска.
Каждый плакат с любовью

до последнего отмечает рост и вес без вести пропавшего.
унция и дюйм.

«Татуировка клоуна на правом плече», — говорится в одном из них. На
есть два разных плаката

— записка с извинениями вместе с праздничным снимком: «Был
Не носить солнцезащитные очки

вторник «.

Это те, кто пропали без вести. По телевизору,
репортеры держат

говорят о Всемирном торговом центре как о мощном символе
американской финансовой

мощность.И все же по большей части это была спина
офис Уолл-стрит. Как Эрик

Дартон показал в своей прекрасной социальной истории башен,
они не были символом

финансовой мощи Америки, чем символ порта
Власть старая

комплекс неполноценности. Это не была цитадель
капитализм, но, согласно

реальный порядок вещей в капиталистическом мире, просто
нападающий — отчаянный
Схема
, придуманная в конце пятидесятых, чтобы привлечь бизнес
назад в центр города.В

лет спустя, конечно же, центр Нью-Йорка стал
центр мировой торговли, для

причин, которые в принципе не имеют ничего общего с Миром
Торговый центр, так что

теперь были Морган Стэнли и Кантор Фицджеральд,
но долгое время это было

также большое здание государственной канцелярии, куда вы пошли, чтобы получить
документ с печатью или

лицензия продлена. Никто не любил, кроме детей,
кто принял это, потому что это было

иконически такой простой, такой высокий и два.Когда ребенок
пытался нарисовать Нью-Йорк

Город, он бы нарисовал самые простые из доступных иконок: две
прямоугольники и
Мимо пролетает
самолетов.

Рядом с Вашингтон-сквер улицы пустеют, а
сама площадь

снова красиво. «Я предвидел это», — посыльный на велосипеде.
говорит. «Я думал, что это

собирался снять верхнюю часть этого здания «.
Он указывает на маленькую

Колокольня в венецианском стиле на юге Вашингтон-сквер.
Деревня кажется

деревня. В ресторане на Вашингтон Плейс на
десять тридцать, су-повара

тихо готовится к обеду, стулья все еще стоят
все столы и

входная дверь открыта и не охраняется. «Шли в
попробуй поужинать сегодня «один
Говорит
поваров. Взрослая женщина катается на скутере
в центре Ла-Гуардии

Место. Несколько владельцев или рабочих кафе,
пройти знакомый акт обмывания

по тротуару.С легкой пеленой дыма
висит над всем, это

повседневная работа становится как-то подбадривающей, очищающей. Если
вы входите в один из открытых

кафе и закажи еду, знакомый диалог
— «И зеленый салат с этим».

«Вы имеете в виду салат?» «Да, это было бы
отлично.
. . . Какая заправка

у вас есть? »- тоже успокаивает другое успокаивающее
рутина.

Хьюстон-стрит — разделительная линия, место, где
мир начинает заканчиваться.
В Сохо на улице почти никого нет.
Никого не допускают на

улиц, кроме жителей, и они скрыты в своих
чердаки. Ничего

видно, кроме облака белого дыма и сажи, которое
удары из плотных

тишина под Канал-стрит. Искусствовед и
куратор музея смотрел

взрывов отсюда. «Это было похоже на
два грузовика разбились о канал,

не громче, чем что-то ужасно
быстро, и здание

было поражено «, — сказал критик.»Я подумал:» Это
это, приятель, ядерный
Атака
, я умру ». Я был миролюбив
это, хотя. Но тогда

пламя утихло, а затем здание упало ».
критик и куратор

смотрели, как они упали вместе. Прошли десятилетия
тот район, где люди

настаивал на том, что теперь все было зрелищем, ничего не было
имея в виду. Теперь было

зрелище, и это значило.

Запах, который наполняет пустые улицы Сохо от
Хьюстон на канал, взорвался

на окраине города в среду вечером, и это не совсем ужасно
из разумного

даль — почти как запах копченой моцареллы,
запах пузыря

раз.Ближе к нему становится едко и невозможно дышать.
Белые частицы

дым словно окутывает пустые улицы — окутать вправо
вокруг них. В

властей называют это «замороженной зоной». в
«Рассказ А. Гордона Пима»,

самый жуткий и загадочный из произведений По, мужчина приближается
крайность

существование, полюс под Южным полюсом.
«Весь пепельный материал упал

сейчас постоянно вокруг нас », — записывает он в дневнике,
«и в огромных количествах.
Диапазон паров к югу сильно вырос.
на горизонте, и

стал приобретать более отчетливую форму. Я могу
сравнивать это ни с чем, кроме

безграничная катаракта, бесшумно скатывающаяся в море из
некоторые огромные и

далекий вал в небе. Гигантский
занавес простирался по всей

протяженность южного горизонта. Он не издавал ни звука «.
По, чей дом вокруг

здесь недавно снесли, сейчас реалист.

Нью-Йорк существует больше, чем любой другой город.
город символов и

ассоциаций, литературных и художественных, и как город
реальные вещи. Это

эмоциональной правды, конечно — Нью-Йорк — город дурацких
мечты и о

разочаровывающих реалий. Но это еще и равнина,
простой

архитектурная правда, визуальная правда, материальная правда.
Город смотрит в одну сторону

издалека, линия горизонта, полная символов, манящая
паломники и вестготы,

и еще один близко, город, полный людей.
Эмпайр Стейт и Крайслер

Здания существуют как символы материализма тридцатых годов и
как абстрактные идеи

небоскребов и как большие неаккуратные офисные здания — примета
а затем вещь и

затем знак, затем вещь, а затем знак, возвращение
и вперед все

раз. (Можно вести бизнес в
Эмпайр Стейт Билдинг и

только тогда подтолкните себя и подумайте: ага, это
Эмпайр Стейт

Дом.) Всемирный торговый центр существовал как
как захватывающий двойник

восклицательный знак в конце острова и как гнилой
место, куда нужно пойти

и поставьте штамп на карте, ваша регистрация будет продлена.

Удовольствие от жизни в Нью-Йорке всегда было
удовольствие от жизни в

оба города сразу: символический город символических заявлений
(это большой, я

я богат, достань меня) и повседневный город предметов первой необходимости,
Метрокарты и кофе

магазинов и долгое ожидание и долгие пути.На
после полудня того дня

символический город, город, который был у людей в самолетах
напали, казалось много

менее важен, чем настоящий город, где люди в
башни жили. В

пузырь исчез, но город внизу — теперь голый в
новый способ, не поразительный

, но уязвимый — казалось, как-то усиливается наша привязанность,
наша верность.

В тот день, когда они это сделали, жители Нью-Йорка гуляли по улицам
без, действительно, любого

чувство «цели» или «гордость», но с нежностью
необходимый патриотизм

, который заключается в просто сохранении.

Нью-Йорк, как писал Э. Б. Уайт в 1949 г., придерживается устойчивой, неотразимой
очарование для

извращенных мечтателей о разрушении, потому что так кажется
невозможно. «The

признак смертности теперь является частью Нью-Йорка «, — сказал он.
продолжал писать «в

Звук струй над головой. «Мы слышали струи.
сейчас, и мы, вероятно, будем

никогда не сможет смотреть на город с таким же
раздраженный, ироничный

привязанности, которую мы испытывали к нему раньше.Еще вечером
дня нельзя было

пройти через Центральный парк, или по Седьмой авеню, или
через пустую, но

вряд ли зловещий Таймс-сквер — мимо света на
деревья или дети на

их скутеры, или люди, сидящие взволнованно сидящие в
открытые рестораны с

меню, хмурясь, как всегда делают жители Нью-Йорка, как будто
они никогда не видели меню

раньше — без неожиданного прилива преданности
в настоящий Нью-Йорк,

Богоматерь из метро, ​​Нью-Йорк, как он есть.Это
символический город, который привлекает

нас здесь, и настоящий город, который нас держит. Похоже, что это
тяжело, но важно

верят, что этот город будет продолжаться, потому что теперь мы знаем
как бы это было

теряет его, и это похоже на потерю самой жизни.

Путин говорит, что американский репортер Хэдли Гэмбл слишком «красив», чтобы понять его очень умную мысль

Президент Владимир Путин на этой неделе, похоже, направил стереотип о необразованном рабочем классе России, когда он высмеял и покровительствовал опытному американскому бизнес-журналисту.Раскрывая свой внутренний гопник во время собеседования на сцене, он заявил, что она, должно быть, слишком «красива», чтобы понять его сложный аргумент.

Обмен состоялся в среду на панели «Российская энергетическая неделя» в Москве, модератором которой выступила журналист CNBC Хэдли Гэмбл. Репортер оказывал давление на Путина в связи с сообщениями о том, что Россия приостанавливает поставки газа в Европу, чтобы поднять цены, и после того, как российский лидер отклонил это требование, она спросила, как Москва может убедить своих европейских партнеров в том, что она является надежным поставщиком газа в свете таких сообщений.

«Красивая женщина, хорошенькая. Я говорю ей одно, а она говорит совсем другое. Как будто она не слышала, что я сказал, — сказал Путин, обращаясь к мужчинам в зале.

Его шовинистическая шутка прозвучала, когда принадлежащие Кремлю средства массовой информации, освещающие визит заместителя госсекретаря Виктории Нуланд в Россию, начали издеваться над ней как с символической женщиной в правительстве, оплакивая «продвижение женственности» на Западе.

Понятно, что эти устаревшие настроения не так уж чужды и самому Путину.

«Я повторю это для вас еще раз», — сказал Путин, прежде чем настаивать на том, что Москва фактически увеличила поставки газа в Европу и что «нет ничего, что могло бы поддержать [идею] о том, что мы используем энергию в качестве оружия. ”

«Неужели я сказал что-то такое трудное для понимания?» он спросил.

Далее он набросился на европейских лидеров за то, что они предположили, что Москва может использовать энергию в качестве оружия, назвав их «сумасшедшими» за то, что они озвучивают такую ​​«полную чушь».

И хотя он назвал это «политически мотивированной болтовней», чтобы предположить, что Кремль может воспользоваться высокими ценами на газ, чтобы заставить немецкие регуляторы одобрить строительство трубопровода «Северный поток — 2», он сказал, что такое одобрение «значительно снизит напряженность на энергетическом рынке».

Позже он заметил, что «вполне возможно», что цена на газ может вскоре достичь 100 долларов за баррель.

В отдельном интервью Gamble в кулуарах мероприятия Путин, похоже, оборонительно отреагировал на вопрос о том, думал ли он о потенциальных преемниках.

«Я предпочитаю не отвечать на такие вопросы, это мой традиционный ответ», — сказал 69-летний Путин. Далее он отметил, что «ситуация позволяет мне баллотироваться еще 6 лет, но я еще не принял решения по этому поводу. внимание.

Согласно стенограмме Кремля, интервью закончилось тем, что он нанес удар «гражданину», которого многие считали своим самым большим политическим соперником, пока его не бросили за решетку по политически мотивированному делу.

«А как насчет господина [Алексея] Навального?» — спросил Гэмбл у президента России. «Вы заинтересованы в улучшении качества его жизни?»

«Упомянутый вами гражданин сейчас находится в тюрьме», — сказал он.

Признавая, что условия в российских тюрьмах «не самые лучшие», Путин сказал, что «он не одинок.

«Есть и другие люди, которые также нарушали российские законы, и мы не намерены ставить их в какие-либо исключительные условия, в том числе тех, кто использует политическую деятельность в качестве прикрытия».

Нет ничего объективно превосходного?

D e gustibus non est disputandum — есть ли более известное изречение во всей истории? Это один из немногих фрагментов латыни, который знают неклассики. Нет никаких спорных вкусов. Тебе нравится твоя вещь, а мне моя, и кто скажет, что лучше? Мне нравятся Beatles, и вам нравятся Rolling Stones — или, в наши дни, мне нравится Тейлор Свифт, а вы предпочитаете Бейонсе или Канье Уэста, а не Джей-Зи, и, как сам бедный Канье узнал во время церемонии вручения наград MTV Video Music Awards 2009, спор о вкусовых предпочтениях может сделать вас публичным позором.

И все же по правде говоря, все, что мы делаем спор — это вкус. Бедный Канье стал бедным Канье, потому что, как и все мы, он ничего не мог с собой поделать. На той печально известной церемонии Video Music Awards он так страстно предпочел видео Бейонсе видео Тейлора, что бросил суждение (и, вкратце, свою карьеру) на ветер, сократив благодарственную речь Тейлора и превратив его слова в один из самых воспроизводимых мемов наш момент. Но кто в какой-то момент не поступил так же? «Я дам тебе закончить, Том», — представляем мы У.Х. Оден обращается к Т.С. Элиот, прерывая последнего, поскольку Элиот настаивает на том, что Киплинг превосходит всех других современных поэтов, «но стихи Томаса Харди — одни из лучших из когда-либо созданных». Мы смотрим Iron Chef не только для того, чтобы смаковать продукты, которые мы не можем почувствовать ни запахом, ни вкусом (что само по себе удивило бы наших эстетических предков), но чтобы наблюдать, как повара соревнуются друг с другом, китайский повар с американцем и, если кто-нибудь коллегия судьи слабо шептала: «Ну, это вопрос вкуса», на следующей неделе ее не будет в программе.

Барри Блитт

Мы любим спорить о вкусах и делаем это с энтузиазмом. Вы с ума сошли, думая, что Стоунз находятся в одной лиге с Битлз, или что Троллоп может сравниться с Диккенсом, или что-то еще, что вас вдохновляет. Споры о вкусе затемняют дома. У нас с женой давний спор по поводу кофейного столика в гостиной. Мне нравится тот, который у нас был раньше — кружевная металлическая пластина, извлеченная из балконной решетки в стиле модерн, Париж, на которую можно поместить лист горизонтального стекла.Она предпочитает основание из дерзко гнутого дерева, которое она каким-то образом заставила Бергдорф продать ей (э-э, нам), на которую можно закрепить лист круглого стекла. (Она сделала это с такой вежливой, но беспрепятственной настойчивостью, что позже Бергдорф повесил табличку с надписью: «Никаких выставочных столов или мебели на этом этаже никогда не продается» — другими словами, как отметили дети, «Бергдорф защищен от мамы».) Я проиграл этот спор; моя решетка отправлена ​​в подвал.

И все же, несомненно, в этом журчащем море споров и изгнаний должны быть некие константы — твердые полюсы качества, красоты или превосходства, которые превосходят даже ссоры, которые я предпочитаю твоим.Великий американский социолог Говард Беккер однажды написал прекрасную книгу под названием . Что насчет Моцарта? А как насчет убийства? , название которого, конечно, должно было относиться к обычным возражениям против «релятивизма» социологического мышления. По крайней мере, убийство — не абсолютное зло? И разве Моцарт не бесспорно велик? Наверняка у некоторых фигур и шедевров, мастеров или любовниц есть место, которое витает над всеми спорами вкуса. Есть полюса, которым мы следуем, пробные камни, которые мы все уважаем, и мы формируем неизменное представление о вкусе по их образу или следуя их примеру.

Учитывая то, что мы думаем или пытаемся так поступить, я был тем более шокирован, когда обнаружил во время недавнего выхода на YouTube поздно вечером видео, в котором великий канадский пианист Гленн Гулд преследует Моцарта как посредственность. Моцарт! Действительно. Есть Гулд в 1968 году, бесспорно великий музыкант, автор двух лучших исполнений Баха из когда-либо записанных, набросившийся на Моцарта и тех из нас, кто его любит. Он играет душераздирающий отрывок из Концерта до минор, а затем разрывает его на части: «Бессознательная гамма», «предсказуемые смены аккордов.Он сравнивает сочинение Моцарта — правда! — с «служебными записками», электронным письмом того времени. Он признает это не больше, чем «несколько задумчивых тем».

Я думаю о Моцарте абстрактно не просто как о Великом композиторе, но как о попутчике по жизни. Я очень люблю Моцарта. Если бы мне пришлось взять с собой 10 пластинок на необитаемый остров — не для демонстрации, а для настоящих ощущений — они бы включали последние семь фортепианных концертов Моцарта. (Наряду с семью последними альбомами Битлз, которых, как я понимаю, всего 14 дисков, но все же.Тем не менее, слова Гулда, какими бы шокирующими они ни были, не казались совершенно неправильными. Неизменно, любое нападение на кого-либо обычно имеет долю правды. Шекспир многословен; Мольера можно датировать; Милтон часто бывает скучным. Даже самые отвратительные нападки на нашу собственную работу — авторы неохотно признают это, но это так — обычно имеют некоторую (небольшую) долю правды, хотя бы потому, что враждебный критик заметил то, что мы скрываем.

Итак, я сделал то, что любой запаниковавший человек моего поколения делает в трудные моменты.Я обратился к своим детям. Мой сын Люк — студент философии, который в бакалавриате специализировался на музыке; поэтому он сидит верхом на обоих этих стульях. «Что мы можем ответить Гулду?» — потребовал я. Разве мы не можем спорить о величии Моцарта с его долголетием — с того, как долго им восхищались?

«Итак», — сказал мой сын (приняв раздражающую преамбулу Лиги плюща, свидетельствующую о готовности пациента дать вам инструкции, даже если инструкция вряд ли проникнет в конкретный предмет). «Итак… я не думаю, что можно привести аргумент в пользу долголетия, поскольку многие вещи, которые длились долгое время, были плохими.Но я думаю, что вы могли бы привести долголетие как знак или подсказку, указывающую на вероятность аргумента ».

Я ускользнул, поставленный на мое место философом — и все же, цепляясь за обломки, когда я тонул, я увидел лонжерон надежды. Возможность аргумента. Мне это показалось правильным путем. Точность критики Гулда может заставить нас сделать нашу защиту Моцарта более точной, его презрение может заставить нас вооружить нашу любовь лучшим оружием. Мы бы ответили Гулду не на то, что Моцарт велик, а на то, что ваша критика, какой бы умной она ни была, ограничена в своем горизонте.Совершенно очевидно, что, слушая Гулда, он был безразличен к необыкновенной эмоциональной непосредственности музыки Моцарта, ее воспроизведению человеческого существа, блуждающего взад и вперед (в том, что мы сейчас назвали бы «спектральным» способом), и даже заставляло его чувствовать себя неловко. меланхолических и позитивных настроений — короче говоря, скрытого романтизма звука. В конце концов, великая мелодическая музыка создается как из повторений, так и из вариаций. Моцарт пишет музыку наизусть и повторением? Что ж, искусство рококо нас в целом радует не глубиной архитектуры, а разнообразием мерцающих поверхностей.

Таким образом, можно привести аргумент. И движение к «возможности спора» — это то, что действительно обостряет наш ум и улучшает наши вкусы, уводит их из области предрассудков в нечто более близкое к принципиальному миру, не неприкосновенному и неизменному, а гипотетическому и изменяемому. Мужчина или женщина с настоящим вкусом известны нам не по твердости ее требований, а по тонкости ее утверждений. (Ну, в любом случае, значит, они должны быть нам известны. Мы живем в падшем мире, где обычно кто-то с сильным вкусом пугает нас больше, чем кто-то с хорошим вкусом.Критик Клемент Гринберг доминировал в мире американского искусства в течение целого поколения благодаря твердости своих вкусов, и, хотя он проделал довольно много хорошей работы — Джексон Поллок был столь велик, как он думал, — к концу его правление стало тесным и ограничивающим. как если бы нас заставляли обедать на одном блюде сашими всю оставшуюся жизнь.)

Между властью и анархией лежит… возможность спора. Настоящие эстеты известны своей живостью ума и, по крайней мере, возможностью того, что их можно заставить изменить их.Я провожу свои три часа ночи, споря с Гленном Гулдом. (В своем воображении я побеждаю в спорах; поэтому мы называем их сновидениями.) Я должен добавить, что вскоре после этого мой сын-философ привез в город своего нового щенка (конечно же, собаку-спасателя — он тоже придерживается этических принципов. ), и он тут же прыгнул на купленный Бергдорфом стол, в результате чего опасный консольный лист стекла упал на пол, разлетелся на тысячу частей и издал шум, как астероид, падающий на город. Среди руин памятника у меня был слабый проблеск надежды, что основание журнального столика с французской решеткой на балконе может подняться из пепла своего осуждения в подвале.Нет такой удачи. Есть только некоторые аргументы, которые могут вас завести. Вкус может быть спорным. Таблицы нет.

Иллюстрация Барри Блитта

Эта история впервые появилась в октябрьском номере журнала Town & Country за 2021 год. Подпишитесь сейчас.

Этот контент создается и поддерживается третьей стороной и импортируется на эту страницу, чтобы помочь пользователям указать свои адреса электронной почты. Вы можете найти больше информации об этом и подобном контенте на пианино.io

Еще лучшие книги 2020 года

ОТЗЫВЫ КНИГ

Джим Хиггинс
| Приглашенный обозреватель

На прошлой неделе я заметил, что почти половина моих любимых новых книг 2020 года — это научная фантастика и фэнтези. На этой неделе давайте посмотрим на названия, не относящиеся к этим жанрам.

Как обычно, ваш пробег может отличаться. Мои варианты перечислены в алфавитном порядке по названию.

«Большая девочка, маленький городок» Мишель Галлен (Алгонкин)

Яркая, жизнерадостная и забавная, Маджелла работает в магазине чипсов в приграничном городке Северной Ирландии, справляется со своей мамой-алкоголичкой и смотрит DVD-диски «Даллас», чтобы расслабиться.Она также страдает аутизмом и постоянно анализирует окружающих, чтобы знать, как реагировать. Звезда романа Галлена — мой самый незабываемый вымышленный персонаж 2020 года.

«Шер Ами и майор Уиттлси» Кэтлин Руни (Пингвин)

В этом историческом романе почтовый голубь и веселый офицер американской армии, оба основаны на реальных событиях. существа, чередующиеся в описании ужасов боевых действий в Первой мировой войне. Уважение к животным и их опыту — сильная нить повсюду.

«Родные элегии» Аяда Ахтара (Литтл, Браун)

Захватывающий полуавтобиографический роман выпускника Брукфилда и обладателя Пулитцеровской премии о неловкости быть коричневым мусульманином в США после 11 сентября. и о разрушительной силе неограниченного капитализма.

«Тайная жизнь церковных дам» Диши Филяу (издательство West Virginia University Press)

В этом замечательном сборнике рассказов чернокожие женщины и подростки борются со своими желаниями и злятся на узы церкви и семьи, которые их связывают.

«Клуб убийств по четвергам» Ричарда Османа (Пингвин)

Веселая и юмористическая дебютная загадка британского телеведущего, рассказывающая о четырех друзьях в тихом доме престарелых, которые переходят от размышлений о нераскрытых делах к раскрытию настоящего убийства. Интересное чтение, но также книга с огромным уважением к пожилым людям.

«Уорхол» Блейка Гопника (Ecco)

Огромная, подробная биография художника и провокатора, которая опровергает представления о том, что он каким-то образом проделал свой путь по жизни Зелигом.Гопник показывает, что Уорхол серьезно изучал историю искусств и всегда искал новые возможности. Биограф также исследует, как гомосексуализм повлиял на работу Уорхола.

Гопники о воспитании детей и «Садовник и плотник»

Может ли четырехлетний ребенок обладать инстинктами к научным открытиям лучше, чем студент колледжа?

В одном эксперименте исследователи показали дошкольникам и студентам различные блоки, некоторые из которых заставляли машину загораться и воспроизводить музыку.Дети оказались более открытыми к представлению о том, что необычная комбинация блоков может включить машину, в то время как студенты колледжа зациклились на наиболее очевидном решении — что форма отдельных блоков влияет на машину — игнорируя доказательства того, что это действительно так. неправильный. Каким бы удивительным ни казался этот вывод непрофессионалам, он согласуется с другими исследованиями, показывающими, что дети лучше исследуют маловероятные возможности, в то время как взрослые склонны опираться на наши существующие знания. В некотором смысле маленькие дети — лучшие новаторы и ученые, открытые для новых гипотез.

Это лишь одно из многих увлекательных исследований, описанных в последней книге Элисон Гопник « Садовник и плотник », в которой содержится убедительный аргумент в пользу того, что родителям следует избегать естественного стремления детей учиться через игру и наблюдение за происходящим. Мир. В книге объясняется, как маленькие дети решают, кому верить; почему они категоризируют; и как работает их интуитивное понимание статистики, массы и гравитации. Особенно интересны разделы о роли экспериментирования и ролевых игр в обучении.Гопник даже объясняет непрекращающиеся вопросы «почему», которые часто встречаются у трехлетних детей.

Гопники собирают все эти доказательства, пытаясь убедить родителей и педагогов прекратить попытки превратить детей во взрослых с желаемым набором характеристик, как плотник может построить шкаф из набора планов. Вместо этого мы, взрослые, должны моделировать себя по образцу садовников, которые создают благоприятную экосистему для процветания детей, но принимают нашу ограниченную способность контролировать или даже предсказывать результат.Вместо того, чтобы рассматривать воспитание детей как деятельность или навык, которые необходимо освоить, взрослые должны быть просто родителями.

Как и в предыдущих книгах Философский младенец и Ученый в кроватке , Гопник объединяет свою работу в области философии и психологии, чтобы объяснить когнитивную науку и углубиться в более широкие жизненные вопросы, связанные с воспитанием детей и будущим нашего вида. . Я говорил с гопником о развитии ребенка, идеальной среде обучения и влиянии технологических изменений.Ниже следует отредактированная и сжатая стенограмма нашего разговора.

Кэтрин Рейнольдс Льюис : Ваша книга ставит под сомнение представление о воспитании детей как о деятельности с целью и приводит аргументы в пользу совершенно другого взгляда на роль родителей. Что плохого в широко распространенном разговоре о том, что делает хороших родителей?

Элисон Гопник : Преобладающая картина просто не соответствует тому, что мы знаем из науки о том, как родители и дети относятся друг к другу.Вдобавок к этому родители и дети пострадали от этого.

Интересно, что само слово «воспитание» появилось совсем недавно. Это слово появилось только в 1960 году и стало обычным в 1970-х годах, хотя, конечно, слова «мать», «отец» и «родитель» существуют столько же, сколько и английский. Появление этого конкретного слова произошло с появлением особой культурной картины родительского воспитания: ваша задача как родителя — получать опыт, информацию и советы, которые помогут вам формировать детей.

Существует не так много доказательств того, что какие-либо преднамеренные незначительные изменения в том, что вы делаете как родитель, имеют большое значение для того, как дети вырастут в долгосрочной перспективе. В конечном итоге происходит то, что родители настолько озабочены этой безнадежной задачей по формированию своих детей, чтобы они выходили определенным образом, что их отношения с детьми в данный момент омрачены чувством вины, беспокойства, беспокойства и потребности в опыте. Конечно, дети тоже испытывают некоторую парящую тревогу.

Льюис : Я понимаю ваш аргумент о том, что тактические решения, такие как позволить ребенку поплакать или спать вместе, не могут иметь большого значения для результатов ребенка. Но с другой стороны, есть убедительные доказательства того, что наше внимание, забота и отзывчивость по отношению к детям имеют огромное значение в их развитии. Можете ли вы помочь примирить этот парадокс о важности родителей и, в то же время, об ограниченности родительской власти?

Гопник : Думаю, это самое интересное в книге.Из того, что я только что сказал, вы можете подумать: «Хорошо, хорошо, быть родителем не имеет значения». Это противоречит множеству доказательств того, что родители имеют решающее значение. Проще говоря, человеческие дети умерли бы, если бы о них не заботились родители. Наличие родителя, человека, который предан вам, любит вас, заботится о вас и предоставляет вам богатую среду — все, что действительно важно и необходимо. Эта безоговорочная приверженность ребенку обеспечивает основу и среду, которая позволяет детям развиваться самыми разными способами, о которых мы даже не могли предвидеть.

Если вы такой же садовник, как я, то вы пытаетесь создать экосистему, в которой может процветать множество разных растений, и создать систему, достаточно устойчивую, чтобы при изменении ситуации сад мог приспосабливаться очень непредсказуемым образом.

Это продолжительное детство, которое у нас есть — вдвое длиннее, чем у шимпанзе, наших ближайших родственников приматов, — дает людям возможность исследовать, развивать новые способы существования в мире, находить новые социальные отношения и постигать новые технологии.Именно защита и любовь родителей позволяют детям делать неожиданные вещи. Дело не в том, что родители делают определенные вещи, и это побуждает детей проявлять особую технологию, или социальную структуру, или личность, или способ существования в мире.

«Знание о том, что большую часть работы выполняют дети, должно одновременно успокаивать и освобождать родителей».

Вся человеческая уловка культуры зависит от этого тонкого баланса новаторства и подражания.Родители должны воплощать ценности и знания своего поколения, но они не делают этого, поэтому дети в конечном итоге будут обладать именно этими ценностями или знаниями. Они делают это для того, чтобы дети потом ремикшировали это, делали что-то новое и заставляли получиться так, как вы даже не ожидали.

Даже если бы вы могли сделать то, что предлагает модель воспитания, а именно обладать набором техник и выйти с ребенком, обладающим теми характеристиками, которые вам нужны, вы бы этим нарушили всю эволюционную цель детства.Это основная идея книги.

Знание о том, что большую часть работы выполняют дети, должно одновременно успокаивать и освобождать родителей. Все исследования, которые показывают, насколько невероятно чувствительны, умны, сильны и хороши в обучении дети, и что они делают это, наблюдая и наблюдая за людьми вокруг них, которые делают то, что они делают каждый день, и играя спонтанно. Дети учатся гораздо большему, используя свой собственный мозг, чтобы просто наблюдать и играть, чем когда их кто-то сажает и обучает.

Льюис : Ваша книга углубляется в науку, показывающую важность игры в эмоциональном и когнитивном развитии детей, о чем Ханна Розин писала для The Atlantic и на самом деле является предметом споров. Такие ученые, как почетный профессор психологии Бостонского колледжа Питер Грей, выступают за совершенно неструктурированную игру на свободном выгуле, в то время как исследователи, в том числе профессор психологии Темплского университета Кэти Хирш-Пасек, рекомендуют игру с гидом. Куда вы попадаете в этом континууме? И вы видите какие-либо признаки того, что до одержимых родителей из среднего класса доходит до того, что они уже бросают карточки?

Гопник : Из науки совершенно ясно, что игра дает вам такой простор для исследования, этот простор для новизны.Это дает вам простор для гибкости. Из литературы о животных бросается в глаза то, что игра не дает вам лучше делать что-то конкретное, но дает вам больше гибкости в выполнении множества разных вещей. Если вы находитесь в школьной ситуации, когда вы совершенно обоснованно хотите научить чему-то одному, например пониманию геометрии, форм или математики, игра с гидом, о которой говорит Кэти Хирш-Пасек, оказывается очень эффективным способом обучения конкретным вещам. отчасти потому, что он так интересен и интересен детям.

Контекст, в котором мы развивались, чтобы дети учились посредством игры и наблюдения, был таким, когда в пресловутой деревне была большая большая семья: вокруг много взрослых, много возможностей увидеть, что делают взрослые, много взрослых, которые были стремится заботиться о каждом конкретном ребенке. Мы живем не в большой семье или в деревне, где родители могут научиться заботиться о ребенке, потому что они заботятся о своих младших братьях и сестрах или двоюродных братьях, и они могут наблюдать, как их тети и дяди заботятся о детях.Впервые в истории у нас есть родители, которые заботятся о ребенке, хотя никогда раньше этого не делали, но потратили много времени на учебу и работу.

Социальная проблема состоит в том, как мы можем воссоздать — особенно для очень маленьких детей — те условия, которые казались такими мощными для обучения, имея не только одного человека, а целую деревню людей, которые вкладываются в вас и которые вовлекают вас в свои повседневные занятия, а для детей старшего возраста — есть ли у вас возможности для обучения?

Дошкольное образование могло бы быть таким учреждением, если бы мы были цивилизованной страной, в которой было универсальное дошкольное учреждение, как Финляндия или Дания, где до 7 лет есть дошкольные учреждения произвольной формы.Это самое учреждение — которое могло бы стать местом, где это происходит — находится под растущим давлением со стороны родителей и политиков, чтобы они все больше и больше напоминали школу, а это совсем другое место.

Льюис : Какие ключевые идеи вы бы хотели, чтобы преподаватели и политики вынесли из вашей книги?

Gopnik : Стремление сделать дошкольное учреждение более похожим на школу действительно ошибочно с научной точки зрения. Для политиков это происходит потому, что они чувствуют, что должны оправдать свои вложения в дошкольные учреждения, принимая меры по обеспечению готовности к школе, как будто самое важное в раннем детстве — это то, насколько хорошо вы собираетесь учиться в школе позже.

«День перед твоим рождением всегда выглядит как Эдем, а день после рождения твоих детей всегда выглядит как Безумный Макс ».

То, что рождается из игры и свободного исследования, например способность к творчеству и новаторству, — это то, что нам больше, чем когда-либо, нужно взрослым сотрудникам. Немного иронично, что мы берем школьную систему, которая была разработана для фабричных рабочих XIX века, чтобы они могли делать одно и то же снова и снова — это была попытка разработать роботов-людей.В 21 веке нам нужны инновации и творчество, но мы расширяем модель робота на все более и более молодые возрасты и все больше и больше детей.

Дети более чувствительны, тонки и точны в обучении, чем мы когда-либо думали. Даже самые маленькие дети очень хорошо разбираются в сложных статистических схемах и данных в окружающей среде, а также в сложной информации о том, что люди пытаются делать, и делают точные выводы.

Одна из моральных норм, которая исходит из науки, — подвергать детей множеству разных видов ухода, множеству разных взрослых, действующих по-разному.Эта модель, согласно которой идеальная ситуация по уходу — это молодая мать дома в пригороде, вдали от других людей со своим ребенком, занимающаяся воспитанием детей — у нас есть множество причин полагать, что это не будет моделью, в которой способности детей к обучению будут в лучшем виде.

Льюис : У вас другой взгляд на опасность персональной электроники и социальных сетей, чем у некоторых людей, таких как профессор Массачусетского технологического института Шерри Теркл или создатели документального фильма Screenagers .Все эти опасения вызывают зависимость от технологий и их влияния на развитие мозга и сочувствие у детей. Можешь объяснить, почему ты такой оптимистичный?

Гопник : Первое, что нужно сказать, это то, что мы не знаем, каковы будут последствия новых технологий, и не узнаем, пока нынешнее поколение детей не вырастет.

Смена поколений в технологиях: вот что значит быть человеком. Каждое поколение детей берет знания, использует инструменты, которые были у их родителей, и меняет, перенимает их, разрабатывает новый набор.Если вы находитесь на одной стороне этого технологического прогресса, изменения, которые произошли до вашего рождения, всегда кажутся естественными. Если вы находитесь в эпицентре технологических изменений, всегда кажется, что новая вещь угрожает, разрушительна и опасна. День до вашего рождения всегда выглядит как Эдем, а день после рождения ваших детей всегда выглядит как Безумный Макс .

Каждый раз в истории человечества происходит одна и та же история: люди напуганы, запаникованы и обеспокоены новыми технологиями.Они правы — новая технология в некотором роде действительно меняет людей. Технология чтения сделала людей более изолированными, менее коллективными. Технология поездов означала, что люди передвигаются быстрее, и они менее интегрированы в свои местные сообщества. Интернет-технологии также меняют способ взаимодействия людей. У нас нет гарантии, что будущее будет похоже на прошлое. Но общая картина такова, что преимущества новой технологии перевесили их недостатки.

Льюис : Трудно ли было написать книгу для родителей, которая отходит от жанра родительских советов и вместо этого говорит, что не существует формулы для того, чтобы заставить детей вести себя определенным образом?

Гопник : Самое удивительное на планете — это то, что каждый из этих детей с таким мозгом входит в мир и из крошечных обрывков информации понимает, как этот мир работает и меняет мир.